Жестоко смеяться над простыми людьми — это я знаю не понаслышке
Я закончила экономический факультет и недавно устроилась работать бухгалтером в частную компанию. Казалось, мечта сбылась — хорошая работа, стабильность, возможность начать новую жизнь в большом городе. Но уже в первые дни меня настигли те воспоминания, которые я годами пыталась забыть. Я словно вернулась назад, в годы учёбы, когда меня клеймили “провинциалкой” и открыто выражали презрение.
Никогда не забуду, как девочки с факультета смотрели на меня — с насмешкой и презрением, как будто я была чучелом, случайно попавшим в их глянцевый мир. Немодная, без макияжа, в старом пальто и с рюкзаком, в котором лежали не косметика, а бабушкины пироги. Я не задумывалась о внешности — лишь бы не опоздать на поезд, не сесть не в тот автобус, не перепутать корпуса на кампусе. В моём мире не было места для помады — только страх и старание.
Я родом из небольшой деревни под Москвой. Отец работал в мастерской, мать — на почте. Я поступала без репетиторов, без знакомств, без денег — зубрила ночами, пока руки не мёрзли. И когда меня приняли, я была уверена: всё самое страшное позади. Но я ошибалась.
Ничего не изменилось. Девочки из местных всё так же насмехались, когда я шла по снегу в единственных замшевых сапогах — не модных, но тёплых. Они проходили мимо, как мимо пустого места, особенно когда я дрожала на остановке, согревая руки дыханием. Сначала они игнорировали меня, потом начали приглашать “на кофе” — зная, что я не смогу пойти, потому что денег нет. Это было их извращённое развлечение — наблюдать, как я с натянутой улыбкой отказываюсь.
Тогда я и познакомилась с Стасом. Такой же “неформат” — деревенский парень из-под Калуги, худощавый, застенчивый, тихий. Он понимал, каково это — сидеть в библиотеке с куском хлеба и ждать, когда зажжётся свет в общежитии. Мы стали друзьями. Мы никогда не были парой, но стали настоящими товарищами. До сих пор общаемся. Он уехал поближе к родителям, помогает на ферме и работает в сельсовете. А я переехала в Подмосковье, чтобы быть рядом с сестрой — она осталась одна с ребёнком, и я не могла её оставить.
Спустя годы я впервые решилась рассказать об этом. Поводом стал внезапный визит одной из тех “глянцевых звёздочек” — бывшей однокурсницы. Она зашла в мой офис по делу. Надменная, с высоко поднятым подбородком, с ухоженными руками и выражением вечного превосходства. Узнала меня не сразу — или сделала вид. Словно я ей подавала кофе когда-то. Принесла документы — всё оформлено неверно. Я спокойно объяснила: всё неправильно, с такими бумагами она может подставить и себя, и меня, и всю нашу организацию. Но вместо вежливого ответа она вспыхнула, начала кричать, тыкать пальцем, как когда-то в университете.
И тогда я впервые за много лет посмотрела ей прямо в глаза. Ровным голосом сказала: “У нас в учреждении не кричат. Возьмите свои бумаги и покиньте кабинет. Исправите — приходите снова”. Она молча схватила документы и вышла. И в тот момент я почувствовала не злорадство — облегчение.
Я могла бы ей отомстить. Могла бы поиздеваться, как она когда-то надо мной. Но не стала. Потому что я — не такая. Потому что выросла. Потому что у меня есть достоинство, которое они тогда хотели растоптать. Я выстояла, несмотря на все насмешки, на холод, на голод, на унижения. Я поступила, закончила, устроилась на работу, воспитываю племянницу, помогаю семье. У меня есть настоящие друзья, совесть и понимание, что не место красит человека, а человек — место.
Я знаю цену добру. Я знаю цену злу. И если бы сегодня передо мной снова стояла та девочка с рюкзаком и глазами, полными страха — я бы обняла её и сказала: “Ты справишься. Они тебя не сломают. Ты станешь сильной.”
И знаете, это главное. Не позволить таким, как они, себя сломать. Не стать такими, как они. И сохранить в себе человека. Несмотря ни на что.
