Я нахожу радость в тишине дней с сыном, но за это спокойствие пришлось заплатить слишком высоко.
Меня зовут Светлана Морозова, и живу я в Угличе, где Ярославская земля прячет старинные переулки под покровом вековых лип. Сейчас мой мир — это размеренные вечера с сыном, у которого есть всё для счастья, но путь к этой гармонии был устлан страданием и потерями, о которых страшно даже вспомнить. Моя история — шрам на сердце, прикрытый улыбкой, что встречает каждое утро.
Всё началось перед последним звонком. Мне было семнадцать — юность, мечты, планы. Я пропадала в читальном зале, обожая шелест страниц и тишину, нарушаемую лишь боем курантов на площади. Родители — отец-слесарь Дмитрий и мать-библиотекарь Галина — работали не покладая рук. В тот мартовский вечер я задержалась, увлёкшись романом, и опоздала на автобус. Решила срезать через сквер — мороз щипал щёки, но я не боялась: знала каждый закоулок города как собственную ладонь.
И вдруг он появился — мужчина в потрёпанной куртке, от него несло дешёвым портвейном. «Спички есть?» — прохрипел он. Я отрицательно мотнула головой, но он резко схватил меня за руку. Кругом ни души — только луна да скрип голых ветвей. Он заломил мне руки, заткнул рот шапкой, содрал колготки. Боль резанула, как ножом: я кричала в немую ночь, а он, пригвождённый животным инстинктом, рвал моё тело на снегу, будто хотел стереть в порошок. Потом встал, отряхнулся и скрылся, оставив меня окровавленную и опустошённую.
Домой доплелась, спрятав окровавленную одежду в печь. Молчала, как рыба об лёд: стыд жёг сильнее ран. Но через три месяца правда вышла наружу — живот округлился. Родители плакали, обнимая меня: аборт в нашей глубинке был смертельной рулеткой. Решили переехать в Рыбинск, бросив насиженные места. Отец ушёл с должности бригадира, мать — из районной библиотеки. Устроились дворником и уборщицей, лишь бы я смогла родить.
Когда родился Артём, я разглядывала его пальчики и не верила: в этом крошечном существе не было ни капли зла. Мы выстояли. А когда сын пошёл в сад, встретила Виктора — электрика с добрыми глазами. Он дарил нам тепло, нянчился с Артемом, звал «сынок». Я не призналась ему о прошлом — боялась, что любовь рассыплется, как старый фарфор.
Прошло двадцать лет. Артём окончил МГУ, работает в банке, женился на Ларисе — скоро жду внука. Виктор по-прежнему рядом, варит по утрам кофе. Жизнь будто вышита крестиком, но иногда ночью просыпаюсь от кошмаров: снова тот сквер, хруст снега, перегар. Тогда прислушиваюсь к храпу мужа за стеной, к тиканью часов в гостиной — и дышу глубже. Мой сын стал маяком в том урагане, родители — якорем, а Виктор — парусом, что вынес к спокойной воде. Улыбаюсь, зная: шрамы не болят, когда есть ради кого жить. Счастье дорого обошлось, но я научилась ценить каждый его лучик.
