Трижды я шла под венец, каждый раз стремясь стать идеалом жены — и теперь дрожу при мысли встретить закат в одиночестве.
Моя жизнь сплелась с тремя мужьями, и в каждом браке я отдавала себя без остатка — терпеливая, самоотверженная, готовая на любые жертвы. Но трижды судьба смеялась мне в лицо, оставляя лишь страх: неужели старость встретит меня в тишине опустевшей квартиры?
Первый супруг, Виктор Петрович, ушёл, бросив сквозь зубы: «Задушила своей заботой». Задушила борщами, уборкой, материнством. «Скукотища, а не жизнь», — процедил он, хлопая дверью. Я тогда верила, что женское предназначение — быть тихой гаванью для мужа. Не понимала: как удержать того, кто рвётся на волю? Осталась с двумя детьми — с разбитой душой да счётами в сберкассе.
Второй, Николай Семёнович, появился, когда я уже научилась глотать слёзы. Старалась быть мудрее — не пилить, прощать опоздания, закрывать глаза на пустые кошельки. Но когда я слегла с воспалением лёгких, он исчез тише мыши. Не скандал, не прощание — просто перестал приходить. Позже соседка шепнула: «У твоего Коли новая пассива — молодая парикмахерша из ТЦ». Трое детей, долги по ЖКХ — кому нужна такая обуза?
Третий, Вадим Сергеевич, стал проверкой на прочность. Встретила его в глухом городке под Воронежем — опустившийся, спивающийся, без работы. Вытаскивала как утопающего: делилась зарплатой, шила рубашки, водила к психологу. Тащила на себе, как мешок картошки с дачи, а он… Даже цветов к 8 Марта не подарил. Зато недавно заявил, крутя перед зеркалом седеющие виски: «Тебе бы к косметологу сходить — морщины как у Шрека».
Ему-то всего 45, а мне — 48, но он мнит себя Аполлоном, забыв, кто годами оплачивал его рыбалки с дружбанами. Взбесилась — перекрыла финансирование. Он тут же взвыл: «Жадина! Ты мне должна за мои страдания!» Его слова, словно обух топора, рубанули по сердцу, но и отрезвили.
Теперь стою на пороге пятидесятилетия — три брака за плечами, а в душе лишь эхо. Где та грань между любовью и рабством? Зачем отдавала последние рубли, силы, молодость тем, кто даже спасибо не шепнул? Страшно подумать: а что дальше? Кому нужна женщина с морщинами да с подрастающими внуками? Трижды обжигалась — теперь дрожу у чужой двери, боясь постучать. Или… Может, пора распахнуть свою?
