Я нагрянула к дочери без звонка… и открыла то, о чём лучше бы не ведать.
Порой кажется, что счастье — это когда дети здоровы, под крылом семьи, и в доме покой. Я всегда считала себя благословленной: любимый супруг, взрослая дочь Алина, светлые внуки Саша и Лиза. Богатства не копили, но душа пела от гармонии. Чего же ещё желать?
Алина вышла замуж рано — в двадцать, её избраннику Дмитрию было под сорок. Мы с мужем не спорили: мужчина с положением, квартирой в центре Казани, доход стабильный. Не юнец ветреный, а капитан жизни. Свадьбу устроил роскошную — все расходы взял на себя, отпуск в Сочи оплатил, осыпал Алину бриллиантами. Родня ахала: «Повезло Алиночке, будто в сказку про Василису попала».
Первые годы шли как по маслу. Родились внуки, переехали в трёхэтажный коттедж, навещали нас по праздникам. Но постепенно Алина стала тенью. Улыбка редкая, разговоры короткие, в глазах — туман. Чуяла сердцем: беда близко. Материнская интуиция не обманет.
Однажды утром не выдержала. Звонки — тишина. Сообщения — прочитано, ответа нет. Решила: еду. Не предупреждая. Соскучилась, скажу — чего проще?
Алина встретила меня не радостью, а испугом. Отвела взгляд, засуетилась с чаем. Обняла внуков, помыла посуду, задержалась до вечера. Ночью, пробираясь на кухню, услышала: Дмитрий шептал на балконе: «Скоро, зайка… она даже не догадывается». Рука сжала стакан так, что пальцы побелели. В висках застучало.
Утром спросила прямо: «Ты в курсе?» Дочь замерла, будто в землю вросла, выдавила: «Мама, не лезь. У нас всё… нормально». Но я выложила факты: волос на пиджаке, духи чужие, ночные звонки. Алина, будто робот, твердила: «Тебе показалось. Он хороший отец. Детям ни в чём отказа нет. А чувства… они уходят».
Спряталась в ванной, чтобы не разреветься. Казалось, теряю не зятя — дочь. Она прикована к нему не сердцем, а страхом. Боится потерять коттедж, шубы, статус. А он… он просто играет в её слепоту.
Вечером, когда Дмитрий вернулся, высказала всё. Он даже бровью не повёл.
— Ну и что? — усмехнулся он. — Я не бросаю семью. Деньги в дом ношу. Алина согласна. Твоё дело — молчать.
— А если открою ей глаза?
— Она и так всё видит. Проще притворяться.
Уехала домой, глотая слезы в
