Мы не позвали брата на свадьбу — и спустя годы этот поступок продолжает грызть мою душу
То решение созрело в урагане эмоций, когда горечь перевесила разум. Но шрам от него остался — невидимый, вечный.
В детстве мы с Димой были как две половинки одного целого. Дворовые игры, тайные шифры, походы в ларёк со смятым рублём — он неизменно шёл рядом. Если темнело в душе, его ладонь сжимала мою. Если слёзы капали на тетрадь — под дверью появлялся бумажный самолётик с рожицей. Вместе росли, но взрослели вразнобой.
Юность развела нас по разным берегам. У него началась полоса срывов: конфликты с отцом, прогулы учёбы. Годами мы жили параллельно. Но где-то в глубине я шептала: «Он же кровь от крови. Как бы ни бушевал — мой».
Когда мы с Михаилом стали обсуждать свадебные планы, в горле встал ком. Тема брата висела тяжёлым камнем. Он дулся, что я забывала звонить. Я злилась, что он не спрашивал, как дела. Родители твердили: «Придёт — испортит праздник». А я мечтала лишь об одном — чтобы всё прошло… нормально.
Его не пригласили.
Написала сухо: «Поймёшь, наверное. Сейчас не время. Извини». Ответа я не дождалась. На самой свадьбе, конечно, старалась улыбаться. Гости смеялись, музыка лилась рекой. Но в каждом смехе мне чудился его хрипловатый басок, в каждом движении у двери — его сутулая тень. Напрасно.
Прошли годы. Теперь у меня свой дом, свои хлопоты. Но когда за столом всплывают истории о родне — сердце падает в пятки. Не знаю, остались ли мосты. Писала в мессенджеры, набирала номер — тишина. Может, он тогда надел лучшую рубашку… а я отняла этот шанс.
Боль — не в том, что тебя вычеркнули. А в том, что не дали доказать: ты можешь стать лучше. Что ты достоин доверия.
Прощу ли себя? Не знаю. Но если его имя вдруг вспыхнет на экране — сорву трубку. Не дрогнув. Потому что семья — это не отсутствие ошибок. Это вечное стремление вернуть утраченное.