В нашем доме жила пожилая соседка по имени Галина Степановна. Душа-человек — всем помогала, за всех переживала. Когда моя мама слегла с болезнью, Галина Степановна так и крутилась у нас: и суп сварить, и лекарства подать, и просто посидеть рядом. Благодаря её заботам мама скоро оклемалась.
А потом заболела сама Галина Степановна — да так, что пришлось отвезти её в больницу. Я-то думала, что она одна на свете, как перст. Ан нет — оказалось, есть у неё и сын-начальник где-то в мэрии, и дочь с собственным бизнесом, и внуки. Живут, не тужат, в трёхкомнатных квартирах, но за все годы я ни разу не видела, чтобы они к ней заглянули.
Когда Галину Степановну госпитализировали, её дочь, Надежда Владимировна, примчалась — собрать маме тапочки и халат. Встретила я её в подъезде, предложила помочь, рассказать, как ухаживать.
— Меня это не касается, — отрезала она. — Принесла, что велели, и хватит. Ещё спасибо скажите, что вообще приехала.
Вот так вот. Отдала долг списком из больницы и укатила обратно в свой уютный мирок.
Я же каждый вечер после работы навещала Галину Степановну — новости рассказывала, апельсины приносила. А домой возвращалась и всё думала: как же так?
Моя мама, узнав эту историю, только вздохнула:
— Ты не знаешь, что там между ними было. Может, и правда не зря дети спиной повернулись.
— Но мать же…
— Если б все рассуждали, как ты, жить было бы проще.
Может, она и права — чужие семьи со стороны не разглядишь. Но как-то всё равно не по-людски.