«И куда это ты среди ночи? Зачем детей поднимала?» — спросил он, загораживая дверь.
Той ночью Дмитрий вернулся домой раньше обычного — часы показывали без четверти час. Он уже собирался переодеться и лечь спать, как вдруг увидел жену, торопливо застёгивающую куртку на сонной младшей дочке. Рядом стоял сын, угрюмо нахмурившись. Дмитрий не понимал, что происходит.
— Стоять! Куда это ты в такую рань? Чего детей будишь? — рявкнул он, раздражённо сдвинув брови.
— Мы уходим. Я больше не могу так жить, — тихо, но твёрдо ответила Глафира, глядя ему прямо в глаза. Когда-то она смотрела на него с обожанием. Теперь — только с холодом и усталостью.
— Да катись ты! — завопил Дмитрий, не обращая внимания, как дети вздрогнули от его крика. — Кому ты нужна, такая, да ещё с двумя пацанами? Думаешь, кто-то тебя возьмёт?
— Увидим, — беззвучно ответила Глаша и, не оборачиваясь, вышла за дверь.
Первые годы их брака казались сказкой. Дмитрий носил её на руках, баловал, был нежным и заботливым. Все подруги вздыхали: «Как тебе повезло!» Только бабушка качала головой: «Красавцы — они такие… Погоди, натерпишься». Но Глаша отмахивалась — с ней-то всё будет иначе, ведь они любят друг друга.
Когда родился сын, в доме начались скандалы. Обиды копились, слова застревали в горле. Потом она узнала, что у мужа есть другая. Мир рухнул, но Глафира осталась. Ради детей, ради видимости семьи. Потом — вторая беременность, дочка. А следом — бесконечные «командировки» Дмитрия, его плохо скрываемое равнодушие. Глаша всё понимала, но молчала. Не потому, что верила ему, а потому, что боялась. Куда идти с двумя детьми? Как выжить?
Она чувствовала чужие духи на его рубашках, ловила случайные имена в разговорах, а однажды он назвал её «Светкой». Но промолчала. Жила, как автомат: утро, работа, дети. Устроилась кассиром в продуктовый. Копейки зарплаты, крохотная квартира, никакой помощи. Но тащила эту ношу — потому что надо.
Однажды к её кассе подошёл покупатель и положил перед ней маленький букет.
— Это вам. Просто… чтобы вы улыбнулись, — смущённо произнёс он. Артём — тот самый, который всегда брал одно и то же: хлеб, колбасу, чай.
— Артём. У вас смена скоро кончается? Проводить вас?
Она отказала. Потом — ещё раз. И ещё. Глаша не верила, что кому-то может быть дело до женщины с двумя детьми. Собственный муж забыл о них, не звонил месяцами. А этот чужой человек — спрашивал, помнил, беспокоился.
Однажды она не выдержала:
— У меня двое детей!
— Отлично, — улыбнулся он. — В воскресенье идём в парк.
Она растерялась. А он научил её сына играть в шахматы, дочку — кататься на коньках. Летал в аптеку среди ночи, если кто-то болел. Глаша пыталась оттолкнуть его, но он только смеялся:
— Думаешь, я отпущу такую женщину? Выходи за меня.
Прошло пять лет. Глафира теперь — жена Артёма. У них четверо детей: двое общих и двое от первого брака. И все соседи удивляются, как они стали похожи на него.
— Они правда становятся как ты, — шепчет она ему ночью.
— А как иначе? Я их люблю. Они — часть тебя. Значит, и часть меня.
