В тесной однушке на отшибе Екатеринбурга стояла гробовая тишина, изредка прерываемая детскими всхлипами. Ольга замерла на пороге собственной квартиры, сжимая в руках чемодан, а её муж Денис тщетно пытался дозвониться до мамы. Их малыши — семилетняя Света и пятилетний Артём — ревели, не понимая, почему их не пускают домой. Дверь захлопнула перед ними сестра Дениса, Катя, наотрез отказавшаяся выезжать. А за всем этим бардаком маячила фигура свекрови, Людмилы Петровны, чьи наполеоновские планы на жизнь сына грозили разрушить их семью.
Ольга и Денис прожили в браке уже десять лет. Их история началась сразу после вуза в Челябинске, где они сыграли свадьбу наперекор воле Людмилы Петровны. Та грезила, что её единственный сын посвятит себя заботе о младшей сестре Кате и её ребёнке. «Семья — это святое! Сестра важнее жены!» — твердила она, но Денис выбрал Ольгу, и это стало первым ударом по амбициям матери.
Свекровь не скрывала неприязни к невестке. Придиралась к каждой мелочи: то суп пересолен, то Ольга «деньги на ветер пускает». Но та стойко молчала, а Денис неизменно поддерживал жену. «Мама, дело не в Оле, — отмахивался он. — Ты просто злишься, что я живу не по твоему сценарию». И всё же ядовитое недовольство Людмилы Петровны висело над ними, как дамоклов меч.
Отец Дениса погиб, когда сын был мальчишкой. Позже Людмила Петровна родила Катю от второго мужа, но тот сбежал, узнав о беременности. Жизнь свекрови была не сахар: одна тянула двоих детей. Денис, ещё школьником, подрабатывал грузчиком, а в институте вкалывал на трёх работах. Не только не просил денег, но и сам помогал матери. Однако после свадьбы всё изменилось: у Дениса появилась своя семья, и финансовая подпитка Людмилы Петровны прекратилась. Это выводило её из себя.
У Ольги тоже была нелёгкая судьба: отец смылся, когда она была грудничком, а мать умерла на последнем курсе института. Осталась однокомнатная хрущёвка, где молодожёны и начали совместную жизнь. Сделали ремонт, но с детьми не торопились — хотели встать на ноги. Четыре года копили: Денис пробился по карьерной лестнице, купили даже подержанную Ладу. А потом ему предложили работу в Сочи с корпоративным жильём. Шанс ухватиться за мечту!
«Продадим мамину квартиру — возьмём трёшку!» — строили планы. Решили: переехать на два года, а Ольгину квартиру оставить про запас. Катя в это время вышла замуж и ютилась на съёмной квартире. Узнав о переезде, Людмила Петровна явилась с «дельным» предложением: «Зачем пустует жильё? Пусть Катя поживёт. Они с мужем в арендной конуре страдают, а за пару лет что-нибудь придумают — может, ипотеку оформят».
Денис, хоть и не ладил с сестрой, согласился. «Только на два года, — настояла Ольга. — Потом пусть ищут свой угол». Денис кивнул: «Годик-два, не больше. Может, и раньше съедут».
В Сочи жизнь наладилась: Ольга устроилась в школу, Денис работал, а часть зарплаты исправно отправлял матери — якобы Кате «очень туго». Жили на доходы Ольги, экономили, но были счастливы. Через пару лет родились Света и Артём. Но сочинский климат не подошёл детям — врачи настаивали на возвращении в Екатеринбург. Ольга и Денис даже не предупредили свекровь, уверенные, что их квартира свободна.
Каково же было их потрясение, когда дверь не открылась — Катя поменяла замки. Она вышла на порог с ледяным взглядом: «Я отсюда не съеду». Тут-то и выплыла правда: Катя развелась, никакой ипотеки не было — всё враньё. Все эти годы она жила в Ольгиной квартире на деньги Дениса, которые он слал матери. Людмила Петровна знала, но молчала.
Денис в бешенстве названивал матери, дети ревели, а Катя стояла, упёршись руками в бока. Когда свекровь примчалась, та нехотя впустила их. Но разговор с Людмилой Петровной добил Ольгу. «Как ты можешь выгонять Катю? — возмущалась та. — Она тут обжилась! Ипотека не срослась, муж её кинул с ребёнком! Вы молоды — накопите на новое жильё, а это оставьте ей. У неё же дитё!»
Ольге перехватило дыхание. «То есть твоя дочь будет жить в МОЕЙ квартире, а мы с детьми пойдём по съёмным углам?! — закричала она. — Нет уж, это мой дом, и здесь будем жить мы!» Денис рвал и метал: годы переводов, которых хватило бы на первоначальный взнос, а сестра с матерью просто их проели.
«Мама, забирай Катю к себе, — сквозь зубы процедил он. — У тебя двушка, места хватит». Но Людмила Петровна взвилась: «Я не стану с ней жить! Мне покой нужен, я не нянька!»
Ольга взорвалась. «Собирайте манатки и вон из моего дома! — рявкнула она. — Здесь будут жить мои дети и муж. Не уйдёте — вызову ментов!» Её трясло: Катя пользовалась её посудой, спала на её диване, носила её вещи — и всё это на деньги Дениса.
Катя со свекровью ушли. Позже та вернулась за пожитками, но детей даже не взглянула. А когда Людмила Петровна узнала, что Денис выставил квартиру на продажу, снова нагрянула: «Зачем вам трёшка? Купите двушку, а эту отдайте Кате! Я не вынесу её — она мне все нервы вымотала, ребёнок невоспитанный, работать она не хочет!»
Ольга и Денис стояли насмерть. «Мы годами жили на съёме, копили, — твёрдо сказали они. — У нас двое детей — каждому своя комната». Купили новую квартиру и начали жизнь с чистого листа. Свекровь теперь клянчит деньги, но они не сдаются. Их дом — их крепость, и больше никто не будет указывать, как им жить.
