Ольга Ивановна сидела на кухне, глядя в окно, за которым кружились первые декабрьские снежинки. На душе было тревожно — не из-за зимы, а из-за дочери, внука и неизвестности завтрашнего дня. Её единственная дочь, Алина, была на восьмом месяце беременности — вот-вот рожать. Но вместо мыслей о пелёнках, распашонках и бессонных ночах у неё в голове — маникюр, спа-салоны, встречи с подругами в кафе и планы на новогодний отдых.
Ольга Ивановна не понимала. Где же материнский инстинкт? Где это тёплое чувство, которое просыпается даже у кошки перед родами? Вместо волнения и заботы — список салонов красоты и график, в который она, бабушка, уже была вписана. Ей-то и предстояло сидеть с малышом, пока молодая мама «будет восстанавливаться».
— Мам, ну ты же сейчас не работаешь! Посиди с ребёнком, я быстро сделаю укладку и маникюр. Я же не могу в халате фотографироваться с малышом!
Ольга Ивановна едва не поперхнулась чаем. Дочка, ты вообще понимаешь, что рожаешь живого человека, а не аксессуар для соцсетей?
Алина замужем уже семь лет. Поженились ещё студентами. Муж у неё хороший, серьёзный, семью обеспечивает. Квартиру купили в ипотеку, родители помогали. Долго не решались на ребёнка — сначала карьера, стабильность. И вот наконец беременность. Бабушки радовались, но вскоре стало ясно: будущая мама воспринимает это событие как-то… странно.
Сначала Ольга Ивановна думала — может, Алина просто боится, потому и отвлекается на пустяки. Но всё встало на свои места, когда она случайно увидела, как дочь листает сайты с нянями… для новорождённого! Малыш ещё не появился, а она уже ищет, кому его доверить.
— Алина, ты с ума сошла? Какая няня? Грудничок же! Тебе самой нужно быть рядом, кормить, укладывать, чувствовать его! Это же не кот, которого можно покормить и забыть!
— Мам, ну ты отстала от жизни! В Европе все так делают. Материнство — не значит забыть про себя. Я тоже хочу жить! Сейчас все возят детей в слингах — и в кафе, и на прогулки!
От этих слов у Ольги Ивановны сжалось сердце. В её молодости рожали рано — в 20, в 22. И никто не считал, что это конец жизни. Наоборот — это и была жизнь! Бессонные ночи, первое молоко, трепет перед каждым вздохом ребёнка. Не было фотосессий в роддоме, зато была настоящая любовь, страх и бесконечная нежность. А теперь…
Все детские вещи покупали только потому, что настаивала Ольга Ивановна. Вместе со свекровью они таскали Алину по магазинам, выбирали коляску, кроватку, пелёнки. Дочь соглашалась, но без интереса — лишь бы отстали. Всё стирали, гладили, складывали бабушки. А Алина… мечтала о Новом годе в ресторане.
— Мы с девчонками думали — если всё будет хорошо, то первого числа сходим куда-нибудь! Я же не прикована к дому теперь!
Ольга Ивановна не выдержала и высказала всё как есть. Что так себя не ведут. Что дети — не игрушки. Что материнство — это не красивый инстаграм, а бессонные ночи, колики и первые слёзы. Что мать — это не кормящий автомат, а целый мир для малыша.
Но слова, кажется, пролетели мимо.
— Мам, ну хватит драматизировать! Сейчас другие времена. Главное — быть счастливой, а счастливая мама — это ухоженная мама.
Теперь Ольга Ивановна каждый вечер думает: может, она что-то упустила? Слишком баловала? Не научила самому важному? Или это просто поколение такое — где женщины сначала рожают, а потом, может быть, взрослеют?
Но она верит, что когда Алина увидит в роддоме этого крошечного человечка, когда он обхватит её палец своей маленькой рукой, когда ночью услышит его плач — сердце дрогнет. Что-то перевернётся. И главным станет не маникюр, а этот беззащитный комочек, для которого она — весь свет.
А пока… Ольга Ивановна молится. За дочь. За внука. И за то, чтобы в душе её взрослой девочки проснулось настоящее материнство — не для фото, а из любви.
