«Маме нужно отдохнуть» — эту фразу он произносил каждый день с момента рождения нашего сына… и до самого конца.
Каждый вечер, переступая порог после работы, он первым делом шёл мыть руки, а затем — прямо к детской кроватке. Ни аромат борща, ни свежая газета не могли его отвлечь. Он наклонялся над люлькой, бережно подхватывал малыша на руки — и в этот миг я снова понимала, как безумно люблю его. Мужчину, который не стеснялся быть отцом. Мужа, который думал обо мне.
— Маме нужно отдохнуть, — улыбался он, осторожно покачивая засыпающего Егорку и напевая под нос «Спи, моя радость, усни».
— Маме нужно отдохнуть, — шептал он ночью, первым вставая на плач, меняя пелёнки и осторожно передавая мне сына, чтобы я его покормила, а потом укладывал обратно, как опытная нянька.
— Маме нужно отдохнуть, — говорил он, завязывая фартук и уговаривая капризного Егорушку съесть, хоть ложечку манной каши, превращая каждый приём пищи в маленькое приключение.
— Маме нужно отдохнуть, — повторял он, собирая годовалого сорванца на прогулку, чтобы я могла спокойно принять ванну и выпить чаю в тишине.
— Маме нужно отдохнуть, — бормотал он, усаживая на колени подросшего сына и сочиняя на ходу сказки про богатырей, лишь бы дать мне передышку.
— Маме нужно отдохнуть, — терпеливо вздыхал он, объясняя Егору дроби, которые никак не давались.
— Маме нужно отдохнуть, — тихо сказал он, когда Егор, уже почти взрослый, вернулся под утро с выпускного и шаркал ботинками на кухне.
Каждый раз, когда я слышала эти слова, сердце сжималось от нежности. Глаза застилали слёзы — не от горя, нет, от переполнявшего счастья. Хотелось задержать мгновение, остаться в нём навсегда.
А потом пришла третья глава нашей любви. Когда «маме» в его устах сменилось на «бабушке».
— Бабушке нужно отдохнуть! — смеялся он, когда наш внук Ваня, оставшийся у нас на выходные, хныкал и звал маму. И он снова пел ту же колыбельную — но уже другому малышу.
— Бабушке нужно отдохнуть, — подмигивал он, собирая удочки и уводя внука с Егором на речку.
— Бабушке нужно отдохнуть, — мягко говорил он, вручая Ване наушники, чтобы тот убавил громкость мультиков.
Он не дождался внучки. Ушёл слишком рано, слишком тихо. Дети забрали меня к себе — боялись оставлять одну в пустом доме.
И вот, когда я впервые взяла на ручки крошечную Алину, не выдержала — разревелась. Мне показалось, будто он стоит за спиной и шепчет:
— Бабушке нужно отдохнуть…
Я даже обернулась. Глупо, конечно… А вдруг?
Поздно вечером, когда в доме уже воцарилась тишина, я услышала шёпот из гостиной. Голос моего взрослого Егора:
— Спи, ласточка, спи. Маме нужно отдохнуть…
Я приоткрыла дверь и увидела, как он укачивает дочку, напевая ту самую песню. Ту, что когда-то пел ему его отец.
Его больше нет. Но слова «маме нужно отдохнуть» остались. Они живут в нас. В нашем сыне. В его детях. В памяти, которую не сотрёт даже время.
