Шесть лет мы с Дмитрием копили на свою квартиру, отказывая себе во многом. И вот у нас появилось собственное жильё — двухкомнатное, светлое, пусть и с простой отделкой. Мы мечтали, что это будет начало новой, счастливой жизни. Марина ждала ребёнка, до родов оставалось несколько дней. Всё было готово — вещи собраны, детский уголок обустроен, оставалось лишь сделать последнюю уборку перед тем, как стать родителями.
Марина с самого начала хотела жить отдельно — без родительского контроля и особенно без вмешательства свекрови. С Галиной Петровной отношения были… сложными. Она любила указывать, как правильно жить, дышать, даже как мыть полы. Однажды Марина не выдержала и прямо сказала, что не нуждается в её советах. Свекровь обиделась и исчезла. Но ненадолго.
Когда Дмитрий отвёз Марину в роддом, он не ожидал подвоха. На следующий день позвонила мать и заявила, что приезжает в гости. Он даже не успел возразить. Галина Петровна явилась с чемоданами, осмотрела квартиру: прихожая — «ну, сойдёт», шторы — «кошмар», кухня — «глянец ужасный, будешь теперь до блеска тереть!». Она устроила ревизию в холодильнике, раскритиковала покупные пельмени и объявила, что завтра сварит борщ. Дмитрий пытался отшутиться, но безуспешно. Мать переоделась в домашний костюм и с важным видом пошла осматривать остальные комнаты.
Вечером он хотел отвезти её домой, но услышал: «Я останусь. Тебе одному нельзя, вдруг завтра Марину привезут». И осталась. На одну ночь. На вторую. На третью…
Пока он был на работе, свекровь перекладывала вещи, сортировала одежду, решала, где поставить пеленальный столик. Дмитрий сходил с ума от её «помощи», но не решался возразить. А потом Галина Петровна объявила: она остаётся на пару месяцев — помогать с ребёнком. Ведь сами они не справятся.
Когда Марину выписали, встречали всей семьёй — родители, Дмитрий и, конечно, сияющая Галина Петровна. Марина сразу почувствовала, что в доме что-то не так: шторы другие, мебель переставлена, везде чужой запах. Родители уехали. Свекровь — нет. На немой вопрос жены Дмитрий промямлил: «Мама поживёт немного… поможет…»
Марина была измотана родами, но терпела. Однако вечером начался кошмар: «Ты не так держишь малыша», «Ты неправильно пеленаешь», «Он плачет, потому что ты не умеешь его укачивать». Марина молчала, пока свекровь не выхватила ребёнка у неё из рук. Тогда терпение лопнуло.
— Спасибо, но вы свободны, — тихо сказала она. — Это мой ребёнок. И я сама знаю, как его укачивать.
Свекровь всплеснула руками, оскорблённая до глубины души. Муж попытался что-то сказать, но Марина взглянула на него — и он замолчал. Она была спокойна. Твёрда. Это был её дом. Её семья.
Галина Петровна собрала вещи. Больше она не появлялась. Дмитрий понял, что жене нужна не критика, а поддержка. А Марина впервые почувствовала себя настоящей хозяйкой. Прошло время, но главное осталось: она не позволила себя сломать. Ведь уступчивость — не всегда добродетель, иногда это просто страх перед правдой.
