Сын больше не хочет со мной общаться… И я не понимаю, в какой момент мы стали чужими.
У меня только он один. Моя кровинушка. Моя радость. Моя гордость. Ему сейчас тридцать, а мне — шестьдесят. Всю жизнь я отдала ему. Ради него пахала как лошадь, не спала ночами, молилась Богу. Он от первого брака. Теперь у него своя семья — жена, а недавно родилась внучка, моя ненаглядная. Казалось бы, живи да радуйся! Даже живём рядом, через двор. Но нет… Мы почти не разговариваем.
Раньше, до внучки, всё было иначе. Сын забегал часто, советовался, просто так за чаем посидеть — душой отвести. Я чувствовала: нужна ему. А теперь — стена. Он словно обижен, но на что — не пойму.
Пробовала осторожно спросить — молчит. Через невестку пыталась узнать, та только отмахивается: «Разбирайтесь сами». Но как разбираться, если он даже взгляда моего избегает?
В детстве он болел часто. Я тогда одна всё тащила. Второй муж — добрый, но тряпка. Сын его отцом не признавал, тот и не лез. Все заботы, вся строгость — на мне. И мать, и отец. Через что прошли… и дурная компания, и подозрения на наркотики, и подростковый бунт. Мне приходилось гнуть свою линию. Не от злости — от страха. Боялась его потерять. Идеальной матерью не была, но я никогда не сдавалась.
Но самое обидное — испортилось всё из-за ерунды. Попросила помочь с компьютером. Ну не шарю я в этих обновлениях! Раньше бы помог без вопросов. А тут вздохнул, позвал жену и ушёл. Даже пирожки мои не взял. И с тех пор — тишина.
Думала: остынет, вернётся. Но месяц, второй, третий… Ничего. Даже если за границу уезжает — узнаю от соседки. Внучку вижу, только когда невестка приведёт. Та вежлива, но холодна. Лишнего слова не скажет. А про сына спрашиваю — в ответ: «Это не моё дело. Говорите сами».
Уже и звонить перестала — боюсь, как бы не подумал, что навязываюсь. Решила: пусть сам соскучится. Но нет… Чем тише я, тем дальше он.
Самое страшное — не злость, не обида. Самое страшное — это пустота. Как будто я для него уже не существую. Не зайдёт, не позвонит, даже не спросит, как здоровье. А когда в больнице лежала — узнал только через невестку, да и то случайно.
Я не понимаю. Не ругалась, не лезла в их семью, помогала, когда просили. Деньги давала, поддерживала. Неужели я не заслужила хотя бы простого разговора?
По ночам не сплю. Перебираю в голове каждый день, каждый взгляд — где ошиблась? Может, что-то недодала? Или просто стала лишней?
Говорят, дети отдаляются. Но не так же… Не до полного молчания. Я ведь не чужая. Я его мать.
Теперь будто по битому стеклу хожу — каждое воспоминание режет. Смотрю на его детские фото, на рисунки — и не верю, что этот смешной мальчишка теперь отгораживается, как от чужака.
Мне не надо богатства, подарков. Мне нужно просто его «Привет, мам».
Как быть? Как вернуть сына, если он сам отворачивается? Что сказать, если он не хочет слышать? Или… просто отпустить? Но как жить, когда сердце рвётся, а родная кровь ведёт себя, будто тебя нет?
