«Машина моя, и я решаю, кому её давать!» — отрезала свекровь.
Мы с мужем, Сергеем, совсем молодые, живём в тихом городке под Самарой, где каждая копейка на вес золота. Взяли ипотеку, теперь каждый месяц считаем гроши, чтобы расплатиться. Жизнь и так не сахар, а тут ещё ошибка Сергея, сделанная до нашей свадьбы. Вместе с матерью, Анной Игнатьевной, они купили машину, вложив почти все его сбережения. Оформили на неё, а она клятвенно обещала давать нам авто по первому слову. Обещания оказались пустыми, а мы как в капкан попали — и до сих пор не вырвались.
Каждый раз, когда машина нужна, Анна Игнатьевна придумывает сто причин. То уехала в деревню, то к соседке, то вдруг вспоминает, что сдала машину в ремонт и «забыла» сказать. «Автобусы ещё не отменили!» — бросает она нам в ответ, хотя мы просим заранее, за неделю, а то и за две. Если чудом удаётся взять, свекровь названивает без конца: «Где вы? Когда вернёте? Почему так долго?» Не потому, что ей нужно — ей просто спокойнее, когда железный конь под окном стоит. Это не помощь, а насмешка, и каждый раз сердце сжимается от обиды.
При этом Анна Игнатьевна не стесняется требовать с нас деньги на обслуживание. «Вы же ездите, вот и платите!» Страховка, масло, шины — всё за наш счёт. Мы вложили в эту машину больше, чем она стоит, но прав на неё не имеем. Я предлагала Сергею перестать платить и копить на своё. Если свекрови так дорог её автомобиль, пусть сама содержит! Но он колебался, не хотел ссориться. Видеть, как он разрывается между мной и её капризами, было невыносимо.
Недавно дела чуть наладились, решили сделать косметический ремонт. Чтобы сэкономить на доставке, попросили машину. Как всегда, предупредили загодя. Приехали — а во дворе пусто. Анны Игнатьевны нет, уехала к подруге в Сызрань. Сергей не сдержался, впервые накинулся на неё по телефону: «Сколько можно нас обманывать?» В ответ — взрыв: «Машина моя, и я решаю! Вам не указывать! А платить обязаны — раз пользуетесь!» Слова жгли, как крапива. Но в Сергее что-то сломалось. Холодно ответил: «Больше ни полушки не получишь».
Пришла пора менять резину. Как по расписанию, свекровь позвонила за деньгами. Сергей напомнил её же слова: «Твоя машина — твои и заботы». Она заверещала, обвиняя нас в чёрной неблагодарности, но он бросил трубку. Впервые поставил мать на место, и на душе стало легче. Теперь наконец-то сможем копить на своё. Но радость омрачает тревога: Сергей поссорился с матерью, и эта трещина в их отношениях болит. Я не люблю ссоры, но терпеть её эгоизм — выше сил.
Сердце ноет от несправедливости. Мы с Сергеем пашем, чтобы выплатить ипотеку, строим жизнь, а свекровь видит в нас только дойную корову. Её обещания — ложь, забота — пустой звук. Устала чувствовать себя должной за то, что нам не принадлежит. Сергей сделал шаг к свободе, но я боюсь, что это только начало. Анна Игнатьевна не отступит, и её слова «машина моя» звучат в ушах, как угроза. Но клянусь: мы вырвемся из этой кабалы, даже если придётся пройти сквозь огонь. Наша семья заслуживает лучшего, и я не позволю свекрови украсть у нас будущее.
