“Отдайте мне моих детей!” — потребовала сестра, которую не видел восемь лет…
Иногда жизнь подкидывает такие сюрпризы, что взрослеешь раньше времени. Не по своему желанию — так вышло. Со мной так и случилось.
Меня зовут Дмитрий. Я вырос в детском доме. Когда мне было девять, туда же привезли мою младшую сестрёнку Дашу — ей тогда только-только исполнилось четыре. Мы держались друг за друга изо всех сил. Я отдавал ей свой сахар, объяснял домашку, заступался, когда к ней придирались. Мечтал, что однажды заберу её отсюда, чтобы она больше не была одна.
И этот день настал. Как только мне дали комнату в общежитии и оформили опеку, Даша переехала ко мне. Так мы стали семьёй. Я крутился как белка в колесе — работал, учился, а она росла на моих глазах: умница, красавица, в школе успевала, да ещё и в секцию гимнастики ходила. Гордился ею безумно.
Но всё полетело под откос, когда Даше стукнуло пятнадцать. Влюбилась в парня постарше — ровесника мне. Серёга был тот ещё тип — без определёнки, учиться не хотел, вечно околачивался у подъездов. Я уговаривал её, умолял, но бесполезно — слёзы, крики, «ты ничего не понимаешь!». А потом — беременность. Сестре не было и шестнадцати.
Пришлось срочно их расписывать. Через полгода родились близняшки — Ваня и Маша. Я старался не лезть в их дела, но всегда был на подхвате. Поначалу казалось, что всё устаканилось: Серёга устроился грузчиком, Даша сидела с детьми.
Но когда малышам не было и полугода, Даша опять забеременела. Я просто закрыл глаза и вздохнул. Родился Гриша. А потом началась полная жуть: Серёгу выгнали с работы, он запил, Даша — загуляла, всё чаще бросая детей на произвол судьбы.
К тому времени у меня уже была своя семья — жена Катя, мы ждали ребёнка. Но я не мог просто смотреть, в каких условиях живут племянники. И вот однажды звонок от соседки Даши: «Дети орут, дома никого». Прилетел — малыши голодные, в грязи, плачут, а их мамаша неизвестно где. Я набрал Катю, и она без раздумий бросила:
— Забирай их. Вези сюда.
Так у нас в одночасье стало трое детей. Мы их отмыли, накормили, укачали. Неделя пролетела в хлопотах, но на душе было спокойно. Они в безопасности. Через неделю объявилась Даша — не за детьми, а за деньгами. Сказала, что уезжает за границу с каким-то азером, а дети… пусть побудут у нас.
Прошло восемь лет. Дети стали нашими. Воспитывали их как родных: Ваня и Маша уже в четвёртом классе, Гриша — во втором. А наша с Катей дочка Лена ходит в подготовишку. Они называют нас мамой и папой. О Даше даже не вспоминают. Я не запрещал, но им и не интересно.
И вот, под самый Новый год, в дверь постучали. Мы накрывали на стол, дети клеили снежинки… Открываю — на пороге Даша. Рядом мужчина с южным лицом. Она постарела, но в глазах всё тот же упрёк.
— Это мой муж, — бросает она. — Мы вернулись. Забираю детей. Увозим в его страну.
У меня отнялся язык.
Катя вышла в прихожую, следом — дети. Даша с порога начала требовать вернуть ей «её малышей». Но когда Маша, уткнувшись в мою руку, спросила: «Пап, а кто эта тётя?» — у меня сердце оборвалось. Даша даже не узнала дочь.
— Я твоя мать! — закричала она. Но Маша прижалась ко мне.
Тогда Даша сдулась. Замолчала. И вдруг тихо спросила:
— Можно… хоть иногда их навещать?
Мы с Катей переглянулись. Помолчали. Потом я кивнул:
— Приезжай. Но дети остаются с нами.
Даша ушла, сгорбившись, не сказав ни слова. А мы с ребятишками вышли во двор смотреть салют. В небе рвались огни, и я обнимал их всех — своих детей, не по крови, но по сердцу. И понял, что всё сделал правильно, когда восемь лет назад не позволил им пропасть.
