**Дневник.**
Пять лет назад мой муж Артём разошёлся с бывшей женой Алёной. Их брак продлился недолго — всё рухнуло, когда она изменила ему и, не скрываясь, быстро вышла замуж снова. А через два года в его жизни появилась я. Мы познакомились, полюбили друг друга, и вот уже три года как мы вместе.
Казалось бы, что тут сложного: люди разошлись, у каждого новая жизнь. Но, как выяснилось, не у всех. Его родители — особенно мать — будто застряли в прошлом, где у их сына была «идеальная семья» с Алёной. Все мои попытки быть вежливой, тактичной разбивались о глухую стену: меня просто не хотели видеть. Причина одна — у Артёма и Алёны есть общий сын, а значит, по её мнению, они — настоящая семья, а я так, временная попутчица.
Когда мы только начали встречаться, Артём был свободен, а Алёна уже давно устроила личную жизнь. Он сразу честно сказал, что у него есть сын, которого он обожает и с которым проводит всё свободное время. Алёна тогда не мешала их общению, даже была благодарна, что он не исчез из жизни мальчика, как это часто бывает. Они общались сухо, только по делу.
Но именно это и бесило свекровь. Она мечтала вернуть ту «свою» семью любой ценой. А я? По её мнению, я просто «молодая да красивая», которой ещё «мужика найти не поздно». На нашей свадьбе она заявила:
— Зачем тебе это? У него же уже семья есть! Там ребёнок!
Я пыталась объяснить, что уважаю его сына, что Артём — прекрасный отец, но семья — это не просто запись в паспорте и общий ребёнок. Но свекровь меня не слышала. Её сердце навсегда осталось с Алёной.
Когда бывшая жена развелась со вторым мужем, свекровь увидела в этом знак свыше. Теперь-то, мол, всё наладится! Она стала тащить Алёну на все семейные праздники, как будто та всё ещё «жена сына». За каждым столом я слушала одно и то же:
— Вот Алёнушка какая хозяйка была… А ты, конечно, тоже ничего, но…
Алёну это, кажется, не трогало. Приглашали — приходила, улыбалась, кивала. Ни тепла, ни желания что-то вернуть — просто холодная вежливость. И почему-то именно это сводило свекровь с ума. Она называла её «покладистой», «тихой», «настоящей женщиной». А я, выходит, слишком «горячая».
Артём всё видел, пытался втолковать матери:
— Мам, хватит. У нас с Алёной ничего нет. Мы растим сына, но мы не пара. Почему ты не принимаешь мою жену?
Свекровь делала вид, что слушает, а через пару дней звонила:
— Ты с женой? А, наверное, у Алёны?
— Сходи, сынок, забери у неё варенье, заодно проведаешь, как она там одна с ребёнком…
Она будто рыбачила, забрасывая крючки ревности, но я не клюю. Я знаю, что Артём верен мне. Он делает всё для сына — помогает деньгами, водит на секции, готов забрать к нам на неделю. У меня с Алёной нет конфликтов. Всё чётко и по делу. Так и должны вести себя взрослые люди после развода.
Но свекровь живёт в каком-то своём мире, где только она решает, что правильно. Где та семья — «настоящая», а я — чужая и временная. Меня это не ревнует, не обижает — бесит. Сколько можно биться за признание, которого тебе никогда не дадут?
Недавно Артём сказал, что всё изменится, когда у нас будет общий ребёнок. Мол, мать оставит нас в покое, поймёт, что у него новая семья. Но я сомневаюсь. Даже если родится наш малыш, она просто скажет:
— Ну и что? У него же уже есть сын. А Алёнушка лучше матерью была…
Артём не слеп. Он видит, чувствует, старается защитить меня. Но мать — это мать. Её не выключишь. И я его понимаю. Но устала быть между двух огней. Я не требую любви. Не жду восторгов. Хочу просто уважения. И чтобы оставили в покое.
Вот и думаю: поможет ли ребёнок? Или её сердце навсегда останется там, где мне нет места?