**Дневник. Запись от 12 октября.**
Пять лет назад мой муж Виктор развёлся с бывшей женой — Ольгой. Брак их был недолгим, рассыпался после её измены. Она даже не скрывала этого и быстро вышла замуж снова. А через два года в его жизнь вошла я. Познакомились, полюбили, и вот уже три года, как мы вместе.
Казалось бы, всё просто: люди разошлись, каждый начал новую жизнь. Но, как оказалось, не все с этим согласны. Его родители — особенно мать — будто застряли в прошлом, где их сын и Ольга всё ещё «идеальная пара». Все мои попытки быть вежливой, сдержанной, уважительной разбивались о глухую стену: меня просто не хотели признавать. А причина одна — у Виктора с Ольгой есть общий сын, и, по мнению свекрови, у них «настоящая семья», а я — так, случайная попутчица.
Когда мы только начали встречаться, Виктор был свободен, а Ольга давно устроила свою жизнь. Он сразу честно сказал, что у него есть сын, которого он любит и с которым проводит каждую свободную минуту. Ольга тогда не мешала их общению, даже была благодарна, что он не исчез из жизни мальчика, как это бывает. Общались они сухо, только по делу.
Но именно это и бесило свекровь. Она хотела вернуть «ту» семью любой ценой. А я? В её глазах — просто «молодая да красивая», которая ещё «найдёт себе пару получше». На нашу свадьбу она заявила:
— Зачем тебе это? У него уже есть семья! Там ребёнок!
Я пыталась объяснить, что уважаю его сына, что Виктор — замечательный отец, но разве семья — это только паспорт и общее прошлое? Свекровь меня не слышала. Её сердце навсегда осталось с Ольгой.
Когда бывшая жена развелась во второй раз, свекровь увидела в этом знак свыше. Теперь-то, мол, всё наладится! И начала таскать Ольгу на все семейные праздники, будто та всё ещё «жена сына». За каждым столом звучало одно и то же:
— Олечка у нас золото… А ты, конечно, тоже ничего, но…
Ольгу это, кажется, не волновало. Приглашают — приходит, улыбается, кивает. Ни тепла, ни желания что-то вернуть — просто равнодушие. И именно это свекровь обожала: называла её «смиренной», «тихой», «настоящей женщиной». А я, видимо, слишком «эмоциональная».
Виктор всё видел, пытался вразумить мать:
— Мам, хватит. У нас с Ольгой ничего нет. Мы просто родители. Почему ты не принимаешь мою жену?
Свекровь делала вид, что слушает, а через пару дней звонила опять:
— Ты не с женой? Наверное, у Ольги?
— Сходи, сынок, забери у неё банки, заодно проведаешь, как она там одна с ребёнком…
Она будто нарочно вбивала клинья, пыталась вызвать ревность — только я не ведусь. Я знаю, что Виктор мне верен. Он делает всё для сына — платит, водит на секции, иногда мальчик гостит у нас по неделе. С Ольгой у меня нет конфликтов. Всё чётко, по делу. Так и должны вести себя взрослые люди после развода.
Но свекровь живёт в своём выдуманном мире, где только она знает, как правильно. Где «та семья» — настоящая, а я — чужая. Меня это не ревнует — бесит. Сколько можно добиваться признания, которое тебе и не собираются давать?
Недавно Виктор сказал, что всё изменится, когда у нас родится ребёнок. Мол, тогда мать отстанет, поймёт, что у нас своя семья. Но я сомневаюсь. Даже если родится малыш, она просто скажет:
— Ну и что? У него уже есть сын. А Олечка — лучшая мать…
Виктор не слеп. Он видит, старается защитить меня, быть на моей стороне. Но мать — есть мать. Вычеркнуть её нельзя. Я это понимаю. Но устала быть между молотом и наковальней. Я не прошу любви. Не жду аплодисментов. Просто хочу уважения. И чтобы оставили в покое.
Вопрос в том — изменит ли что-то ребёнок? Или её сердце навсегда останется там, где меня нет?
**Вывод:** Чужие ожидания — худшая тюрьма. Иногда единственный выход — перестать в них играть.
