Зять-нахлебник, или как моя дочь променяла разум на чувства
Когда моя Даша впервые привела своего ухажёра в наш дом, сердце моё сжалось от дурного предчувствия. Всё в этом самовлюблённом мальчишке — надменный взгляд, напускная уверенность, улыбка до ушей — вызывало отторжение. Не мужчина — петух: яркий, громкий, но за этой показухой — пустота. Бездельник, вечно ноющий, вечно недовольный. Работы меняет чаще, чем перчатки. То зарплата маленькая, то начальник «дурак», то график неудобный. Короче, кругом виноваты все, кроме него.
Я пыталась дочь вразумить. Умоляла, плакала, объясняла, что муж должен быть опорой. Но Даша, ослеплённая любовью, меня не слышала. Отец её, мой муж, лишь рукой махнул: мол, взрослая, пусть свои шишки набивает, наше дело — поддержать. Я старалась смириться. Счастье дочери важнее моих опасений. Но как тут успокоиться, если ты вкладывала в неё душу, а она теперь связала жизнь с этим лентяем?
Мы для неё всё сделали: она окончила МГУ, мы купили ей квартиру в Москве, подарили новенькую «Ладу». Всё, чтобы ей было легко. А она — на тебе! — в 24 года замуж выходит за человека, который ничего не умеет, кроме как ныть.
Свадьба всё же была. Я на ней присутствовала, но без радости — только ради дочери. Потом началась их жизнь. Пока Даша работала, худо-бедно жили. Но как только она ушла в декрет — началось. Звонки: «Мама, помоги с деньгами, купить бы еды…» Я помогала. Дочь родная, я понимаю, каково ей с малышом. Но где же её муж? Чем он занят?
Вскоре всё прояснилось: зять опять уволился. Не потому, что работы нет — лень искать. Целыми днями на диване, в телефоне или перед телевизором, отмазки придумывает. Его родители где-то под Воронежом, на свадьбу даже не приехали, от них помощи — ноль. Всё на нас.
Я долго терпела. Знала: скажешь что против — будет скандал. Но однажды не выдержала. Выложила всё как есть: «Ты, Витя, уже не пацан, а ведёшь себя как ребёнок. Работать не хочешь, семью содержать не можешь. Зачем ты тогда вообще нужен?»
После этого Даша обиделась, устроила сцену. Витя вдруг «вспомнил», что он мужчина, и нашёл работу. Но хватило его, как всегда, на три месяца. Потом снова уволился — «коллектив токсичный», «начальник идиот», «деньги копейки». Даша, как заведённая, опять его оправдывала: «Ты просто не понимаешь, мам, там реально ад…»
А потом я привезла им продукты и застала ту же картину: Витя на диване с пультом, Даша с ребёнком на руках и синяками под глазами. Тут я взорвалась. Предложила: «Может, хотя бы таксистом подработаешь? Машина есть, права есть.» Он на меня посмотрел, будто я предложила ему мешки таскать. Сказал, что это «не его уровень». Я спросила: «А с ребёнком сидеть — твой уровень?» — и услышала, что «это бабья работа».
Тогда я приняла решение. Жёсткое. Неприятное. Но необходимое: «Или ты становишься мужчиной и начинаешь обеспечивать семью, или мы больше не помогаем. Хватит нас эксплуатировать.» Даша опять зарыдала, назвала нас чёрствыми. Кричит: «Я его люблю!» Да, уже три года мы слышим это. Но, может, пора и о себе подумать?
Дочь и внука мы не бросим. Всегда приютим, накормим, поможем. Но зять… С ним всё ясно. Мы не дойная корова. Меня муж поддержал. Даже сказал: «Пусть лучше одна, чем с таким обузой.» Надеемся, Даша когда-нибудь одумается. Хотя бы ради ребёнка.
А пока… Мы учимся любить её на расстоянии — так, чтобы самим не сойти с ума. Потому что если она сама не поймёт, в какой яме оказалась, — никто её не вытащит.
