«Он — отец лишь для одной из двух дочерей. Но разве в сердце нашей крохи нет боли?..»
Когда я выходила замуж за Сергея, знала, что у него уже есть дочь от первого брака. Он не скрывал этого, напротив — сразу предупредил, что не оставит ребёнка и будет помогать, как сможет. Я приняла это с пониманием. Ведь дочь не виновата, что родители разошлись. Не возмущалась, не ревновала, не лезла в их отношения — думала, мужчина, заботящийся о своём ребёнке, так же будет любить и нашего.
Но вышло иначе.
Когда родилась Алиса, я радовалась, что теперь он разделит любовь поровну. Сергей много работал, подрабатывал, чтобы содержать нас. Но всё его внимание уходило туда, в другой дом. Каждое воскресенье — к старшей. Подарки, прогулки, кафе, фотографии с подписями “моя принцесса”. А наша Алиса? Отец почти не замечал её. Ему, видимо, было неинтересно с малышкой. Оправдывался усталостью, говорил — подрастёт, тогда будут игры, книжки, время вместе. Я верила. Ждала. Молчала.
Но годы шли, а ничего не менялось.
Когда старшая пошла в школу, Сергей стал давать больше денег. Я к тому времени тоже работала, и бюджет не страдал. Но потом начались просьбы. Дарина сама звонила: то телефон, то кроссовки, то косметика, то поездка в Сочи. Бывшая жена, кстати, никогда не требовала лишнего. Её не в чем упрекнуть. Но девочка быстро смекнула, как управлять отцом. А он позволял. Чувствовал вину. Видимо, за то, что ушёл. И откупался.
Бывшая даже ругалась с ним. Говорила, что балует ребёнка, что подарки — не замена любви. Но Сергей лишь отмахивался: “Хочу компенсировать”. Только перед нашей дочкой он вины не чувствовал. Хотя с Алисой не проводил ни минуты.
День рождения старшей — всегда праздник. Шарики, торт, фотографии. Воскресенье — обязательная встреча. Ни разу не начал брать с собой нашу. Говорил: “Дарина будет ревновать”. А что насчёт чувств Алисы? Почему её можно игнорировать ради чужого спокойствия?
Я молчала. Но сердце болело. Не показывала Алисе, как мне тяжело, но она всё видела. Она росла в доме, где отец есть… но только на бумаге. Он тут — физически. Но не душой. Лежит на диване, листает телефон, бросает пару фраз. А она ждёт, когда же он возьмёт её за руку, спросит, как день, почитает сказку.
Сейчас старшей почти шестнадцать. Запросы стали невероятными. Порой я в ужасе. Сергей не отказывает — покупает всё: айфоны, брендовые вещи, поездки. В этом году — уже две. А нас не может вывезти даже раз в год. Вечно нет денег. Устал. Работа.
Этим летом Алиса снова осталась со мной, когда её сестра улетела в Турцию. Терпение лопнуло. Впервые высказала всё. Не кричала. Но с болью. Сказала, что мне обидно. Что горько видеть, как он забывает о нашей дочери. Что ребёнок, летающий на море дважды в год и меняющий телефоны, не “обделён”. А вот Алиса… она три года не видела моря. Не получала подарков просто так. Но любит папу. Ждёт. Верит, что он её заметит.
А он уверен, что любит обеих одинаково.
Всё чаще думаю — может, только разрыв откроет ему глаза. Тогда он поймёт, что и Алиса чувствует. Что и она заслуживает отца, а не тень на диване. Но страшно. Потому что я всё ещё люблю этого человека. Но не могу больше смотреть, как наша девочка растёт с пустотой в груди…
