Жизнь свою я посвятила сыну, растила его одна, отдавала всё, чтобы он вырос настоящим человеком. Но вместо благодарности получила лишь чёрную неблагодарность — мой Дмитрий и его жена стали для меня тяжким крестом. Теперь мучаюсь: выставить их за дверь или продолжать терпеть, пока силы окончательно не покинут меня.
Меня зовут Валентина Петровна, живу в уральском городке. Мой Дима в детстве был золотым ребёнком — умный, послушный, добрый. Я, оставшись без мужа, крутилась как белка в колесе, работала не покладая рук, лишь бы ему всего хватало. Мечтала, что, когда вырастет, станет моей опорой. Но мечты рассыпались, как песок сквозь пальцы.
После школы Дима заявил: «Мама, вузы — не моё». Ушёл в армию, а вернулся ещё хуже — ни учиться не захотел, ни работать как следует. «Ну и что, что зарплата маленькая? — огрызался он. — Я не намерен пахать как лошадь!» Устроился охранником, но через месяц бросил. Полгода лежал на диване, а я кормила его на свою скромную пенсию, которой и самой-то едва хватало.
А потом он привёл в дом Веронику, девчонку, которая и ленивее его оказалась. Ни работы, ни стремления — только сидит, ногти красит да в телефон тыкает. Конечно, остались жить у меня. Моя хрущёвка и без того мала, а теперь тут бардак вечный. Говорю им: «Убирайтесь хоть раз в неделю!» — а в ответ лишь: «Отстань, мать, сами разберёмся!» Словно я не хозяйка в своём же доме.
В какой-то момент терпение лопнуло. «Или находите работу и начинаете помогать, или к концу месяца собираете чемоданы!» — выкрикнула я, голос дрожал от обиды. Дмитрий надулся, Вероника фыркнула — но ни один даже не попытался что-то изменить. А в душе — страх: а вдруг не уйдут? Как я смогу выгнать родного сына?
Разрываюсь между любовью и справедливостью. Он — моя плоть и кровь, ради него я всю жизнь отказывала себе во всём. А он даже спасибо не скажет. Его безразличие, его лень, да ещё и жена-дармоедка — всё это словно нож в сердце. Вероника даже суп сварить не может, живут за мой счёт, будто так и надо.
Что делать? Прогоню — потеряю сына навсегда. Оставлю — потеряю себя. Смотрю на Дмитрия и ищу в нём того мальчика, каким он был, но вижу лишь чужого человека, забывшего, что такое благодарность. Иногда любовь — это не только терпеть, но и уметь сказать «хватит».
