Я всегда считала, что душа не стареет. В паспорте цифры — это просто формальность, а внутри я всё та же озорная девчонка, хоть и в теле зрелой женщины. Хорошее настроение, желание радоваться жизни — всё это со мной, несмотря на морщинки и седину.
Но однажды в загородном доме моего сына под Сочи я поняла, что не всякое тепло ласкает. Иногда оно обжигает, словно раскалённый утюг.
Мой сын многого добился — роскошный коттедж, успешная карьера, положение в обществе. Я им гордилась. Но с его успехом в доме появилась она — его жена. Лариса.
Когда они поженились, я поначалу обрадовалась: красивая, ухоженная, с правильными манерами. Но очень скоро поняла: весь её лоск — как дешёвый декор. Лариса быстро привыкла к деньгам и статусу, будто всегда жила в этом мире, а не в хрущёвке на окраине Волгограда. А сын… Сын смотрел на неё, как на богиню, забыв, что я — та самая женщина, которая вырастила его.
В тот день я надела любимый купальник — яркий, бирюзовый, с замысловатым узором. Да, не самый сдержанный для моих лет. Но в нём я чувствовала себя снова двадцатилетней. Хотела немного поплавать в бассейне, позагорать… и тут услышала смешок.
— Ого, ну и вид! — фыркнула Лариса. — Бабулька в таком купальнике — это уже перебор! Может, лучше прикрыться парео, рассказа не пугать?
Слова её будто ошпарили кипятком. Сквозь смех сквозила такая язвительность, что мне захотелось провалиться сквозь землю. Я стиснула зубы, надела солнечные очки и притворилась, будто ничего не слышала. Но внутри всё кипело.
Лежу якобы невинно загораю, а в голове одна мысль: «Как она смеет?!» Где сын? Где уважение? Где хотя бы простая вежливость?
И тут, под палящим солнцем, во мне родилась не обида, а твёрдое решение. Если она решила меня унижать, я покажу ей, кто здесь на самом деле королева.
Следующие дни я внимательно наблюдала. Слушала, как Лариса хвастается перед «подругами» своими благотворительными вечерами, как важничает, будто родилась в особняке.
И вот однажды, когда сын улетел в командировку, я застала идеальный момент. У них в доме собрался её «аристократический» книжный клуб — на самом деле просто тусовка под мартини.
Я внесла поднос с лимонадом, скромно улыбаясь. Лариса даже не взглянула. И тут я, с самой сладкой улыбкой, произнесла:
— Ларочка, надеюсь, твой благотворительный вечер пройдёт прекрасно. Кстати, я тут нашла старый фотоальбом… Хочешь вспомнить, как всё начиналось?
Дамы тут же ухватились:
— Ой, покажи! Нам же интересно!
Я вручила альбом. На фотографиях — Лариса без макияжа, в растянутой кофте, на фоне облупившихся обоев, с банками огурцов на столе.
— Боже, Лариса, это правда ты? Такая… домашняя! — захихикала одна из гостей.
— Да уж, преображение! — поддакнула другая.
Лицо Ларисы побагровело.
— Варвара Васильевна, это низко! — прошипела она.
Я лишь улыбнулась:
— А что тут плохого? Все мы когда-то были простыми. Просто ностальгия.
Тишина. Напряжение. Я удалилась в сад, а внутри ликовала. Я не кричала, не оскорбляла — я просто напомнила, откуда ноги растут.
Сын вернулся вечером. Лицо напряжённое. Лариса, конечно, нажаловалась. Я спокойно рассказала свою версию: её слова, её смешки. Он долго молчал, потом обнял меня:
— Прости, мам. Я не замечал. Но теперь всё будет иначе.
С того дня Лариса стала тише воды. Перестала ерничать. А я… Я снова почувствовала себя женщиной, а не «бабулькой в купальнике».
Мораль проста: если кто-то пытается вас унизить, не опускайтесь до скандалов. Просто ненавязчиво напомните, кто есть кто. Спокойно. С улыбкой. Это — самое сильное оружие.