Когда-то, в старые времена, положила я себе на тарелку три котлеты — а муж вспыхнул, как порох, и заявил, что мне давно пора худеть.
Шесть лет мы прожили в браке. За это время я родила троих детей. Старшему, Мише, уже пять, дочке Тане — три, а младшему Ванюше всего полгода. Меня зовут Алевтиной, тридцать шесть лет мне стукнуло. Вроде бы всё, о чём мечтала, сбылось: семья, дети, дом. Но в последнее время чувствую — словно сама себя теряю.
С Виктором мы познакомились, когда мне уже под тридцать было. Подруги давно ходили с кольцами на пальцах, детей в садики водили, про ипотеку вздыхали, а я всё одна — работа да дом, дом да работа.
И вот он появился — статный, с военной выправкой, теперь начальником работает. Я и не думала, что он на меня обратит внимание. А он приглашал в гости, спрашивал, чем я живу. А когда к матери повёл — тогда я поняла, дело серьёзное.
Мать его — душа-человек. Сразу меня в дом приняла, «ласточкой» называла, нам с Витей подмигивала. Сыграли мы свадьбу, жили душа в душу. Через девять месяцев появился Миша, и я в декрет ушла. Потом Танюшка, потом Ваня. С той поры я в работу не возвращалась — всё детям да дому.
Мишка в секцию хоккея ходит, Таня буквы учит. Вроде бы всё у меня получается, но вот беда — растолстела. Раньше весила 50 кило, а теперь все 80. Бывало, в спортзал дважды в неделю ходила — а сейчас? Куда там! Трое ребятишек, и ни минуты покоя.
Пару раз пыталась дома зарядку делать — только начну, один пить просит, второй в туалет, третий на ручки. Бывает, с утра еле с кровати поднимаюсь — какая уж тут гантеля?
Виктор поначалу подшучивал: «булочка моя», «медведица». Даже нравилось ему, казалось. А потом — перестал. Стал смотреть молча, вздыхать. А потом — упрёки пошли.
На той неделе сели обедать. Я три котлетки себе положила — с утра есть не удалось, голодная была. А он вдруг две со стола сгрёб, швырнул обратно в сковородку и сухо бросил:
— Тебе бы похудеть пора. В зеркало давно смотрела?
Я онемела. А он добавил:
— Если на другую западу — сама виновата будете. Мне же женщина нужна, на которую смотреть приятно. А ты… ну, ты сама понимаешь.
Словно пощёчину получила. Губы закусила, глаза опустила. В голове вертелось: «А ведь прав… Запустила себя. Некрасивая стала. Усталая. Никому не нужная…»
А мне-то тоже хочется — в парикмахерскую сходить, ногти подкрасить, в кафе хоть разок. Но денег нет, времени нет. Всё уходит на детей, на кружки, на квартиру, на одежду Вите — начальник же, ему надо солидно выглядеть. Да и его мать подкидываем — пенсия у неё копеечная.
Бывает, в магазине платье примерю — а на мне сидит, как на корове седло. Стою в примерочной, слёзы катятся.
Виктор зарплату хорошую получает, но всё равно не хватает. А у меня своих денег нет — не работаю. И выхода не вижу: и с детьми не справиться одной, и сил нет, чтобы из этого круга вырваться.
Боюсь, что уйдёт. Вижу, как на других смотрит — стройных, лёгких, ухоженных. Я стараюсь. Честное слово. Но как быть «идеальной», если весь день — кастрюли, пелёнки, сопли и слёзы?
Иногда кажется, что если бы не свекровь, он бы уже давно собрал вещи. Она ему всегда говорит: «Витя, у тебя жена — золото, мать — образцовая. Не смей из-за пустяков семью ломать».
Я за эти слова цепляюсь. Молюсь, чтобы он опомнился. Чтобы вспомнил, за что меня когда-то полюбил. Что это всё пройдёт. Что я ещё себя верну. Но сейчас… просто страшно.
Иногда снится мне, будто снова та Аля — стройная, смешливая, с огоньком в глазах. А потом — ночью Ваня криком будит, и снова бессонные ночи, кашки, пелёнки…
Устала. Я уже и не женщина — просто тень. Мать. Хозяйка. Прислуга.
И всё чаще думаю: «А вдруг он правда уйдёт?»
