**Как стремительно пролетели годы… И как незаметно мы стали чужими для собственных детей**
Анна Сергеевна всегда была женщиной стойкой, сдержанной, с тихим голосом и лучистыми глазами. Родила троих, вырастила, поставила на ноги, выдала замуж, отпустила в большую жизнь. Теперь сидела у окна сельской избы, смотрела на хмурое осеннее небо и перебирала пожелтевшие письма, выцветшие открытки, старые фотографии. На плечи небрежно накинут вязаный плед, а на коленях — коробка, где хранилось самое дорогое: снимки детей, поздравления от внуков, газетные вырезки, в которых хоть строчкой упоминалась семья.
Старший сын жил за границей, уехал молодым, почти сразу после армии. Прошли годы. Он ни разу не приехал. Только редкие снимки в соцсетях, короткие письма, сухие SMS с поздравлениями. Анна Сергеевна не осуждала. Понимала — своя жизнь, работа, семья, заботы. Но сердце ныло. Безжалостно ныло.
Средняя дочь, Татьяна, вышла замуж за военного. Постоянные переезды, редкие звонки, вечная спешка. Иногда наведывались, но ненадолго. Муж Анны Сергеевны, Иван, всегда уважал зятя, радовался, что дочь устроилась. Когда они приезжали, в глазах Тани светилось счастье. И это было главное.
Но больше всего она тревожилась за младшую — Свету. После развода та уехала в город, оставив сына на попечение бабушки. Анна Сергеевна сама тогда сказала: «Ты ещё молодая, красивая, наладь свою жизнь. А внука я подержу». Девчонка уехала, выучилась, работу нашла. А через два года забрала мальчика к себе.
Когда Света приехала за сыном, тот вцепился в подол бабушкиной юбки, не хотел отпускать. Плакал тихо, без крика — только слёзы по щекам. Анна Сергеевна сжала зубы и промолчала. Не посмела перечить.
Прошло три года. Сердце рвалось к дочери и внуку. Однажды не выдержала:
— Ваня, съезжу к Светке. Хоть на пару дней. Что-то на душе неспокойно.
Муж кивнул. Он тоже переживал, но сам ослаб — осень сразила. На рассвете он проводил её на вокзал, сунул в руки узелок с пирожками и поцеловал в лоб.
— Береги себя, Анюта. Позвони, как доедешь.
Добралась. Тяжело, но добралась. Две сумки с гостинцами, пакет с соленьями, вареньем, шерстяными носками. Позвонила дочери за час до приезда. Света ответила резко:
— Мам, ну почему ты не предупредила? Мне на работу, потом за сыном в школу, ещё в магазин… Здесь не деревня, всё по расписанию!
— Прости, дочка, — тихо молвила Анна Сергеевна. — Хотела сюрприз…
Встретил внук. Уже почти взрослый. Высокий, крепкий. Вылитый дед. Но глаза чужие. Настороженные, без огонька.
— Привет, бабуля, — сказал он вежливо, но без радости. Обнял нехотя.
В квартире было чисто, стильно, но без души. Света сварила суп, положила на стол три котлеты. Анна Сергеевна съела одну. Потянулась за второй — и замерла. Стало стыдно. Вспомнилось, как сама готовила горы еды на праздники, чтобы дети наедались досыта. Здесь же — расчётливо.
Вечером смотрели с внуком старые видео, школьные фото. Он был вежлив, но отстранён. А Света то на работе задерживалась, то с подругами встречалась, то делами занята.
Прошло три дня. Анна Сергеевна чувствовала себя лишней. Однажды услышала, как внук спрашивает у дочери:
— Мам, а дядя Женя когда придёт? Обещал сводить в кино.
— Скоро, — ответила та. — Бабуля уедет — и он придёт.
Тут Анна Сергеевна всё осознала. До самой глубины сердца.
Собралась молча. Оделась. Встала в дверях. Света вышла из кухни:
— Мам, ты куда? У тебя поезд завтра!
— Ранее уеду. Не беспокойся. Передай внуку, что дедушка кланяется. Я добралась — доберусь и назад. Спасибо за гостеприимство.
До вокзала шла молча. В поезде сидела у окна, смотрела в ночь. Слёзы катились беззвучно.
Как же быстро промчалась жизнь… Сколько вложено — а стало никому не нужно. Они взрослые. У них своя дорога. А мы, родители… остались на обочине.
На перроне ждал Иван. Крепко обнял, прижал к груди.
— Анька, ну где тебя носило? Я с ума сходил! Даже похудел без тебя.
Она улыбнулась. Глаза наполнились слезами — но теперь от тепла.
— Поехали домой, Ваня. Домой… Только там нас ещё ждут…