Родители решили переписать бабушкину квартиру на сестру, оставив меня без ничего: «Не хочу казаться эгоисткой, но это несправедливо»
Моя жизнь стала борьбой, а вера в справедливость разлетелась в прах одним вечером, когда мать с отцом объявили своё решение. Я надеялась, что наследство поможет выбраться из долгов, но вместо этого всё отдали сестре. Их слова, будто нож, вонзились в сердце, и теперь я не знаю, как пережить эту боль, чувствуя себя преданной самыми близкими.
Меня зовут Светлана, живу я в провинциальном городке под Архангельском. В тот вечер родители позвали меня и сестру Валентину к себе в Екатеринбург. Предупредили — разговор серьёзный, о бабушкиной квартире. Я ждала этого. С мужем Игорем еле сводим концы с концами, платим за лечение его матери, Галины. Она тяжело больна, требует ухода и дорогих лекарств. Экономим на всём: ни новой одежды, ни лишнего куска хлеба — лишь бы Галине хватило на таблетки. Бывает, ей становится чуть легче, тогда хоть немного тратим на себя, но о сбережениях и думать не приходится.
Я была уверена — продажа бабушкиной жилплощади станет спасением. Бабушка, душа нараспашку, всегда хотела нам помочь. Она обожала гостей, улыбка её согревала даже в морозы. Даже в старости переживала, что нам с Валей не на что купить жильё. Её просторную трёшку она хотела продать, чтобы поделить деньги между нами. После её смерти этим занялись родители. Искали покупателя почти год, и я надеялась — моя доля поможет нам выкарабкаться.
Но за ужином в родительском доме я услышала то, что сломало меня. Они решили не продавать квартиру, а оформить её на Валю. «Ты всё равно спустишь деньги на свекровь, — сказал отец. — А Вале жильё нужнее, она одна». У меня застыло сердце, слёзы подступили к глазам. Родители знали, как мы с Игорем боремся — что я не купила себе даже зимнее пальто, что каждая копейка уходит на таблетки Галине. Но они решили: раз я замужем, мне помогать не надо, а Вале — надо.
Я пыталась сдержаться, но боль прорвалась. «Почему? — прошептала я. — Вы же видите, как мы еле держимся!» Мать посмотрела на меня холодно: «Света, не будь эгоисткой. Подумай о сестре. Мы приняли решение для общего блага». Они твердили, что продавать сейчас невыгодно, что квартира — память о бабушке, и Вале она нужнее. Я молчала, словно язык отняло. Когда Валя попыталась меня успокоить, я встала и вышла, не дослушав. Она говорила, что родители желают нам добра, что я бы быстро потратила деньги, что лучше сохранить жильё. Но её слова лишь глубже ранили.
Я чувствую себя преданной. Родители называют меня эгоисткой, но разве моя вина в том, что я спасаю свекровь? Они знают о моих трудностях, но выбрали сестру, будто я им не родная. Валя уверяет, что не просила этого, но её сочувствие кажется мне лицемерным. Я не могу говорить ни с ней, ни с родителями — слишком больно. Квартира бабушки была моей надеждой, шансом вырваться из долгов. Теперь я осталась ни с чем, а горечь несправедливости разъедает душу.
Каждую ночь я спрашиваю себя: как они могли так поступить? Две дочери, но выбрали одну. Не хочу казаться жадной, но простить не могу. Бабушка хотела, чтобы мы получили поровну, а родители нарушили её волю. Боюсь, эта обида разрушит семью, но как забыть, что у меня отняли не просто деньги, а часть будущего? Сердце рвётся от боли, и я не знаю, где найти силы, чтобы жить дальше, когда самые близкие отвернулись.
Жизнь научила меня: даже родная кровь порой бывает холоднее ледяного ветра. Но самое страшное — не потеря денег, а осознание, что твою боль для тех, кто должен был защитить, не стоит и копейки.
