**«Ваня — кормилец, которого съела его же доброта»**
Ваня вернулся домой усталый, как обычно. Толкнул дверь кухни — и остолбенел: мать сидела вся в слезах.
— Мам, что случилось? — спросил он, сердце сжалось.
Ответа не было. Только молчание и опущенный взгляд.
Из-за двери вышла бабка.
— Ну я же тебе говорила, Татьяна, чем это кончится! — с упрёком бросила она.
Ване тогда было четырнадцать. В тот вечер он повзрослел раз и навсегда. Отец ушёл — к другой, к той, что была «молодой да бойкой». Оставил троих: Таню, Ваню и крошку Лену. Ни копейки, ни помощи. Только пустота на пороге.
Бабка переехала к ним на следующий же день и стала всем заправлять. Мать рыдала, бабка пилила, Ваня держался в сторонке. Он быстро понял: детство — роскошь, не для него.
Сначала подрабатывал у пекарни — тётка Галина пожалела тощего пацана с глазами старика. Дала чаю с булкой, немного денег. Так начался его путь — из детства в борьбу за жизнь.
Учился, работал, крутился. В армию не забрали — помогли связи Галины. Она стала ему как родная: не сюсюкала, а уважала. За стойкость, за упрямство, за то, что не ныл.
К двадцати пяти Ваня вырос в мужика. Настоящего. Лена подросла — он для неё и брат, и отец. Бабка, раньше оравшая по любому поводу, теперь подкладывала ему лучший кусок.
Встретил любовь. Женился. Взял ипотеку. Купил жене машину. Помогал сестре. Мать с бабкой забрал к себе — а куда деваться? Он же теперь «глава семьи».
Дети пошли. Один, потом второй. Жена сидела дома. Ваня пахал. Без выходных, без передышки. Денег не хватало — брал подработки. Летом — семью на море. Мать — в санаторий. Сестре — на свадьбу. Племянникам — обновки. Сам — на износ.
Когда бабка умерла, он даже не смог выплакаться — надо было мать к врачу везти. Жена хмурилась, но Ваня тянул. Всё. Без слов.
А потом однажды… Купил себе баян. Мечту детства. Принёс домой. Жена скривилась:
— Хлам. На что тебе?
Сын потребовал денег. На турпоездку. Ваня спросил:
— А тебе сколько стукнуло?
— Двадцать два.
— Может, сам пора?
— Я же учусь…
— Я тоже учился. И с четырнадцати пахал!
Дверь хлопнула. Ваня ушёл. Снял хату на сутки. Написал заявление на отпуск. Лёг и… впервые за годы выспался.
Решил — теперь будет жить. Хоть немного. Хоть попробовать.
Позвонил жене:
— Поедем куда-нибудь? Хоть на Байкал, хоть в Сочи.
— Зачем?
— Протобыть вместе. Как люди.
— Некогда.
— Тогда прощай.
А дома началось. «Ваня — сволочь», «кинул», «я ему всю жизнь отдала». Друзья качали головами. «Ну как же так, Ваня…»
А Ваня? Он стоял на берегу Байкала и дышал. Впервые по-настоящему. Может, и правда сволочь. А может… просто человек, который наконец осмелился жить для себя.
**Урок:** доброта — не повод позволять другим выжимать из тебя досуха.