Мне 62, ему 49 — он говорил, что любит, а я кормила и стирала… Пока не выгнала
Дневник. Где-то между строк — вся моя жизнь.
После развода прошло много лет, но шрамы на сердце затягивались медленно. Первый муж — не просто неудачник. Прожигал деньги, спивался, ночевал бог знает где, а потом ещё и вещи из дома таскал. Я терпела. Ради сына. Ради Артёма. Только ради него.
Когда ему исполнилось двенадцать, он подошёл, посмотрел мне в глаза и сказал:
— Мама, хватит. Выгони его.
В тот же вечер я выставила мужа за дверь. Без слёз, без криков. Только лёгкость, как будто груз с плеч упал.
Потом были мужчины. Кто-то пытался ухаживать, звал в театр, но я не поддавалась. Страх. Боязнь снова стать прислугой вместо любимой.
Последние четыре года — тишина. Сын уехал в Германию, остался там. Звал к себе, но я не могу. Всё моё — здесь. И память, и боль, и редкие радости.
А потом — пандемия. Полная изоляция.
Подруга Надежда однажды сказала:
— Валя, ну найди кого-нибудь! Хоть для компании!
Я только усмехнулась:
— Посмотри на мужчин моего возраста. Сгорбленные, уставшие. Им не женщина нужна — сиделка.
— Так возьми помоложе! Ты же ещё огонь!
Я отмахнулась, но мысль засела.
А потом появился он.
Каждый день гулял с собакой в нашем дворе. Высокий, подтянутый, в чёрной кожаной куртке. Его звали Сергей. 49 лет. Жена сбежала в Испанию, дочь взрослая.
Сначала — мимолётные разговоры. Потом — кофе. Потом — цветы. Вскоре он переехал ко мне.
Соседки шептались:
— Такой красавец — и с нашей Валей! Да ты колдунья!
Мне было приятно. Готовила, убирала, встречала с улыбкой. Впервые за годы почувствовала себя женщиной.
Но однажды он сказал:
— Ты бы могла выгуливать мою собаку. Тебе полезно двигаться.
Я удивилась:
— А почему не вместе?
— Люди болтать начнут…
Тут меня осенило: ему стыдно. За мой возраст, за морщины, за то, что я не двадцатилетняя.
Огляделась. Он не мыл даже свою чашку. Носки валялись где попало. А я? Готовлю, стираю, убираю. Не любовница. Не женщина. Обслуживающий персонал.
Я набрала воздух в грудь:
— Сергей, хватит. Собаку гуляй сам. И рубашки гладь свои сам.
Он усмехнулся:
— Если хочешь молодого — будь удобной. Радуй, ублажай. Иначе зачем ты мне?
Я смотрела на него, будто впервые видела.
— У тебя тридцать минут на сборы.
— Ты что?! У меня дочь с женихом собирались приехать!
— Пусть живут у дочери. Дверь закрыта.
Выставила его. Без криков. Села и заплакала.
Да, было больно. Но не стыдно.
Мне 62. У меня седина в волосах и усталость в спине. Но я всё ещё верю, что найду того, кто будет рядом не для выгоды, а просто потому, что хочет быть.
Пусть он будет не идеальным. Пусть будет честным.
Потому что женщина в любом возрасте имеет право на любовь. Не на эксплуатацию.
А если нет — то лучше одна.
