— Никогда бы не подумала, что в пятьдесят два года стану посмешищем для всего города, да ещё из-за родной кровинушки, — с горечью призналась Варвара своей давней приятельнице. — Всю жизнь вкалывала, копейку к копейке, бралась за любую работу, лишь бы у Матрёны всё было, а в итоге она же меня воровкой обозвала! Теперь весь Красногорск зубы точит, да ещё и отыскала того, с кем мы пятнадцать лет не виделись, нажаловалась ему.
Варвара умоляла дочь и бывшего мужа прекратить позорить её на весь город, но те словно глухие: твердят одно — мать дочь обокрала. Подруга, слушая её, только головой качала:
— Варь, да как так-то? Ты же её одна поднимала! Объясни толком.
— Сама знаешь, каково мне было с Матрёнкой. Помнишь, как муж ушёл к другой, когда ей двух лет не было? Думаю, объяснять не надо, через что я прошла.
— Ещё бы! До сих пор удивляюсь, как ты выдержала.
Варвара вздохнула, вспоминая те тяжёлые дни. После развода она не смогла оставаться в родном городке, где каждый угол напоминал о предательстве. Продав родительскую двушку, она с Матрёной перебралась в Красногорск. Денег хватило лишь на скромную квартиру в тихом районе. Устроила дочь в садик, сама в две смены работала. Тут-то и познакомилась с подругой. Жили трудно: вечная усталость, но хоть новая жизнь началась.
Варвара не жалела себя, лишь бы Матрёна ни в чём не знала нужды. Красивые платья, новейший телефон, кружки, репетиторы — всё, что пожелает. Без помощи родни тянула всё одна. На себе экономила, отказывая себе даже в малом, лишь бы дочери было хорошо.
— Неужто сама всё оплачивала? — удивилась подруга. — Я думала, отец хоть немного помогал!
— Алименты платил, — призналась Варвара. — Но я пять лет на тот счёт даже не смотрела. Не хотела брать ничего от того, кто нас бросил. Потом решила проверить — сумма накопилась немалая. Но нужды в деньгах не было, я справлялась. Решила отложить на старость. Да и сама понемногу копила.
Матрёна всегда имела всё, так что тратить алименты не пришлось. Варвара мечтала о маленьком доме в деревне, своём огороде, курочках. Дочь выйдет замуж, а она оставит ей квартиру и будет посылать соленья да варенья. Конечно, большая часть денег на счёте была алиментами, не её личными сбережениями.
— Хорошая задумка! — одобрила подруга. — Я тоже о таком мечтаю!
— Не спеши хвалить, — горько улыбнулась Варвара. — Как только купила дом, поделилась радостью с Матрёной — и сразу пожалела. Она обвинила меня в воровстве и замкнулась.
— Неужели из-за денег? — не поверила подруга. — Она же всегда была умницей!
— Умницей и осталась, — вздохнула Варвара. — Но решила, будто я украла её деньги. Мы долго ссорились. А потом она нашла отца и пожаловалась ему. Теперь оба требуют вернуть всё. Бывший кричит, что я потратила на себя деньги, предназначенные для её образования. Но разве они не видят, что я дала ей всё сама? Неужели я такая плохая мать?
Варвара замолчала, глаза её наполнились слезами. Она вспоминала, как отказывала себе во всём, чтобы Матрёна ни в чём не нуждалась. Каждая обновка, каждая поездка — всё это стоило ей сил. А теперь дочь, которую она растила с такой любовью, повернулась против неё. Красногорск судачил: «Варька дочкины деньги спустила!» Соседи перешёптывались, а Матрёна, вместо защиты, только подливала масла в огонь, связавшись с отцом, бросившим их много лет назад.
Бывший муж, Геннадий, не стеснялся в выражениях. Он звонил и орал в трубку:
— Ты спустила деньги, которые я посылал для дочери! Как ты могла?!
Варвара пыталась объяснить, что сама обеспечивала Матрёну всем, что алименты лежали нетронутыми, пока она не решила воплотить мечту. Но Геннадий не слышал. Матрёна тоже. Её обида казалась глубже, чем есть на самом деле. Варвара чувствовала себя преданной.
Однажды, сидя в своём новом домике, окружённая тишиной и запахом трав, она задумалась. Может, и правда стоило поговорить с дочерью заранее? Но разве годы её жертв не говорили сами за себя? Она написала Матрёне письмо, вылив душу: о мечте, об усталости, о том, как хотела, чтобы дочь ни в чём не знала нужды. Матрёна не ответила, но через месяц неожиданно приехала.
— Мам, я ошиблась, — прошептала она. — Я не понимала, сколько ты для меня сделала. Прости.
Варвара обняла её, слёзы катились по щекам. Они долго говорили, и Матрёна призналась, что отец настраивал её, надеясь сблизиться. Постепенно отношения наладились, и Красногорск перестал судачить. Варвара осталась в своём домике, а теперь Матрёна часто приезжала помогать с огородом. Их связь стала крепче, чем когда-либо.
Эта история — о боли, прощении и любви, которая сильнее любых невзгод. Варвара доказала: даже в самые тёмные времена можно найти свет, если верить в близких.
