Меня зовут Ольга, мне тридцать лет. Уже семь лет я замужем за Дмитрием, у нас растёт чудесная дочь Сонечка — ей пять лет. Живём мы, как большинство русских семей: оба работаем, выплачиваем ипотеку, считаем каждую копейку, пытаясь успеть всё на свете. С недавнего времени я перешла на удалёнку — это даёт возможность больше времени уделять ребёнку, и в этом мне здорово помогает моя мама.
Мама души не чает в внучке. Она готова дни напролёт проводить с Сонечкой — забирает её к себе на дачу, гуляет, играет, печёт пироги. Для нас это огромное подспорье. Для дочки же поездки к бабушке — настоящий праздник: там её ждут качели, яблоневый сад, целая горка игрушек. Но, как это часто бывает, у помощи есть и обратная сторона.
Мама у меня — человек энергичный. На пенсии, но сидеть сложа руки не умеет. Всё время что-то затевает. В этом году, например, решила построить беседку на даче. Даже не посоветовавшись с нами, заказала стройматериалы, а потом просто объявила:
“Оль, скажи Диме, чтобы приехал помочь разгрузить. Мне одной не справиться.”
Я промолчала, хотя прекрасно знала его реакцию. Она не менялась уже два года:
“Это же твоя мамина дача, Оля. Вот пусть сама и занимается. Я туда ездить не собираюсь. У меня один выходной в неделю, и я хочу просто лежать на диване, а не таскать доски. Всё!”
Я понимаю мужа. Он действительно пашет как вол. Порой даже в выходные сидит за ноутбуком, доделывая проекты. Деньги нужны — платим ипотеку, ребёнок растёт. Но с другой стороны — это же моя мама. Она столько для нас делает. Каждую неделю берёт Соню, даёт нам передышку. Никогда не лезет в наши дела, не требует ничего для себя. И вдруг — простая просьба: помочь разгрузить пару досок. Но Дима сказал “нет”.
В итоге материалы привезли в пятницу утром. Мама позвонила в панике — помочь некому. Я бросила все дела, посадила Соню в машину и помчалась. Мы вдвоём с мамой таскали доски, мешки с цементом, балки. О том, как это тяжело, я даже говорить не буду. Мама потом с трудом разгибалась. Но больше всего её ранило то, что зять даже пальцем не пошевелил.
“Оля, ну что это за мужчина? Я что, храм построить просила? Пару часов помочь — и всё! — возмущалась она, отряхивая руки от опилок.
А я стояла и молчала. Мне было стыдно. Стыдно перед мамой, перед собой, перед дочкой, которая смотрела на нас и не понимала, почему бабушка сердится, а мама чуть не плачет.
Когда мы вернулись домой, там царила мёртвая тишина. Я попыталась объяснить, что это не просто каприз — мама действительно нуждалась в помощи. Но Дима лишь раздражённо отмахнулся:
“Ты вообще слышишь, что я говорю? Я всё тащу на себе! Никто мне не помогает! Это её дача, её стройка — пусть сама и разбирается!”
Я не знаю, что делать. Оказалась меж двух огней. С одной стороны — мама, которая всегда рядом, которая отдаёт нам все силы. С другой — муж, уставший, загнанный, уверенный, что никому ничего не должен. И оба, в сущности, правы.
Я люблю Дмитрия. И бесконечно благодарна маме. Но не понимаю, почему моя семья превратилась в поле битвы. Почему я должна беПотому что в нашей жизни самое важное — не кто прав, а как сохранить тепло между теми, кого мы любим.