Меня зовут Света, мне двадцать девять. Шесть лет замужем за Игорем, воспитываем чудо-дочку Дашу — ей четыре годика. Живём, как все молодые семьи: работаем, платим ипотеку, считаем копейки, вечно не успеваем. С недавних пор работаю из дома — теперь больше времени на ребёнка, и здорово выручает моя мама.
Мама души не чает в Дашеньке. Таскает её на дачу, водит гулять, занимается с ней. Для нас это спасение. Для Даши же поездки к бабушке — целое приключение: там и яблони, и качели, и песочница. Но, как водится, у всякой помощи есть обратная сторона.
Мама у меня — человек неугомонный. На пенсии, но руки не опускает. Вечно что-то мастерит, придумывает. Вот сейчас, например, решила беседку на участке строить. Даже не спросив нас, заказала материалы и объявила:
— Свет, скажи Игорю — пусть приедет, помоги разгрузить. Мне одной не справиться.
Я промолчала, зная заранее его ответ. Он не меняется уже два года:
— Это твоя мамина дача, Света. Пусть сама там и ковыряется. Я не поеду. У меня и так одна жизнь, один выходной — и я его на диване провожу. Всё!
Я его понимаю. Он реально пашет. Иногда даже в выходные за ноутбуком, доделывает проекты. Деньги нужны — платим ипотеку, ребёнок растёт. Но с другой стороны — это же мама. Она столько для нас делает. Каждую неделю забирает Дашу. Ни в чём нас не упрекает. А тут — обычная просьба: разгрузить доски. Но Игорь сказал «нет».
В итоге материалы привезли в пятницу утром. Мама в панике звонит — некому помочь. Я бросила дела, посадила Дашу в машину — и вперёд. Вдвоём с мамой таскали доски, мешки с цементом, балки. О том, как это тяжело, я молчу. Мама потом спину разогнуть не могла. Но больше всего её задело, что зять даже пальцем не пошевелил.
— Светка, да он вообще мужик или как? Это как понимать? Я что, храм построить просила? Просто пару часов помочь! — кипела она, отряхивая пыль с ладоней.
А я стояла и слушала. Мне было стыдно. Перед мамой. Перед собой. Перед Дашей, которая смотрела на нас и не понимала, почему бабушка злится, а мама смотрит в пол.
Когда вернулись домой — в квартире стоял лёд. Я попыталась объяснить, что это не блажь — мама ведь всегда нам помогает. Но Игорь отмахнулся:
— Ты вообще слышишь, что я говорю? Я один всё тащу! Я ей ничего не должен! Её дача — её стройка — её проблемы!
Не знаю, что делать. Оказалась меж двух огней. С одной стороны — мама, которая всегда с нами, искренне любит и заботится. С другой — муж, загнанный, уставший, уверенный, что никому ничего не должен. И сердце рвётся — потому что оба по-своему правы.
Я люблю Игоря. И благодарна маме. Но не понимаю: почему моя семья стала для них полем боя? Почему я вечно должна оправдываться? Почему из простой просьбы разгорается скандал, который потом трясёт нас всю неделю?
Я устала. Устала быть между ними. Устала уговаривать, мирить, просить. Хочу, чтоб мама чувствовала, что её ценят, а Игорь — чтоб понял: помощь иногда не обязанность, а просто уважение к женщине, которая всегда рядом.
Иногда думаю — может, надо было жёстче стоять на своём? Или мягче? Или вообще молча всё делать, никому не говоря? Не знаю.
Но знаю точно: не хочу, чтобы Даша когда-нибудь оказалась в такой же ситуации. Хочу, чтобы она жила в любви и понимании. Чтобы между её мужем и бабушкой не было войны.
Вот только как этого добиться — для меня пока тайна…