Жадность, прикрытая заботой, часто оборачивается предательством. Если кто-то думает, что родство гарантирует любовь и верность, эта история станет для них горьким уроком.
Анна Сергеевна прожила жизнь скромно и достойно. Вдовела с молодости, одна подняла двоих детей — дочь Надю и сына Витю. Работала медсестрой, никогда ни на что не жаловалась, не просила помощи. Всё, что имела, отдавала детям, веря, что они скрасят её старость.
Когда Анне Сергеевне стукнуло 72, здоровье стало подводить: сердце пошалило, ноги слабели, давление скакало. Надя предложила матери продать старый дом в деревне и переехать к ней в город.
— Мама, там тебе одной трудно, а у нас тесно, но зато тепло, дети рядом, внуки будут рады, — уговаривала дочь, улыбаясь неестественно.
Анна Сергеевна поверила. Продала дом, отдала деньги дочери — «на обустройство», и переехала.
Первое время казалось, что всё и правда хорошо: уют, семейные ужины, смех внуков. Но вскоре Наде стало мешать буквально всё: бабушкины разговоры, запахи, даже шорохи по ночам.
— Мама, тебе нужен уход. Я нашла отличный дом престарелых. Там тебе будет лучше.
И мать увезли. Без объяснений, без слёз. Оформили как временное пребывание и больше не вспомнили.
Но у Анны Сергеевны был ещё сын — Виктор. Он жил далеко, навещал редко, но мать всегда говорила: «Витя у меня добрый. Не забудет». И не ошиблась.
Однажды Виктор приехал неожиданно — хотел сделать сюрприз. Но дома матери не нашёл. Соседи всё рассказали: как её увезли, как продали дом, как Надя распорядилась деньгами.
Виктор примчался в дом престарелых. Увидел мать — сгорбленную, с пустыми глазами. Сердце разрывалось.
— Мама… как же так? — упал перед ней на колени. — Разве ты это заслужила?..
Они плакали. Она — от стыда и отчаяния. Он — от боли и гнева. И тогда Виктор решил: заберёт её к себе.
Через месяц Анна Сергеевна въехала в новый дом — уютный, светлый, с садом и цветами у крыльца.
— Мам, это твой дом. Ты тут хозяйка. А мы рядом.
Жена Виктора встретила свекровь тепло: «Вы для нас как родная».
Казалось, теперь всё будет хорошо. Но однажды пришла Надя — за пенсией матери, которую забирала, прикрываясь «трудностями». Узнав, что Анны Сергеевны в пансионе больше нет, примчалась с фальшивыми слезами:
— Мама, у нас беда! Денег нет! Ты же не бросишь меня?..
Но вместо покорного взгляда старушки её встретил Виктор:
— Надя, уходи. Дом — мой. Мама тут останется. Если хочешь помощи — попробуй в пансион устроиться. Там, как ты говорила, забота и уход.
— Да как ты смеешь! Я тоже её дочь!
— Та, что сдала её, когда ей было хуже всего? Больше не подходи. Иначе пожалеешь.
Надя ушла. Без раскаяния. Лишь со злобой в глазах.
А Анна Сергеевна сидела у окна, пила чай и впервые за долгие годы чувствовала, что она не обуза. Что её любят. Что она — дома.
Виктор накрыл её плечи пледом и шепнул:
— Всё будет хорошо, мама. Я обещаю.
И в её сердце наконец наступил покой. Ведь настоящая семья — не в крови, а в поступках.