Я даже подумать не мог, что одна маленькая ложь способна разрушить всё, во что я верил. Особенно такую дружбу, как у нас с Дашей. Мы с ней были неразлучны со времён университета: вместе учились, болтали ночи напролёт, ездили на выходные, поддерживали друг друга. Но одно её отчаянное решение перевернуло всё с ног на голову.
Даша изменилась. Стала замкнутой, постоянно опаздывала, куда-то пропадала, лихорадочно печатала в телефоне. Я списывал это на усталость от работы, но чувствовал — в её отношениях с Мишей тоже не всё гладко. Хотя со стороны они казались идеальной парой. Однажды вечером, когда мы, как обычно, смотрели кино у неё дома, Даша вдруг прошептала:
— Я беременна.
У меня даже дыхание перехватило.
— Что?.. Ты серьёзно?
— Да. — Её голос дрожал, она кусала губу. — Не знаю, что делать. Миша так хочет ребёнка… А я… Я боюсь. Но если скажу правду — он уйдёт.
И тут по спине пробежал холодок. Даша? Та самая уверенная в себе Даша? Прикидывается беременной? Я пытался уговорить её, образумить, но она стояла на своём:
— Это единственный способ его удержать.
Сначала я старался поддержать. Но потом начал замечать нестыковки. Живот не рос. Врачи якобы были, но деталей ноль. Она всё время уклонялась, переводила тему, говорила о «сложной беременности» — но звучало это фальшиво.
Когда я предложил сходить с ней на приём, Даша побледнела.
— Нет, не надо… Не хочу, чтобы ты переживал…
Мне стало ясно — дело нечисто. Но я не ожидал, что правда раскроется так быстро и… так жёстко.
Миша, ничего не подозревая, решил устроить ей сюрприз — праздник перед родами. Пригласил всех: родственников, друзей, коллег. Шарики, подарки, угощение — всё как положено.
А потом появился он — доктор Соколов.
— Спасибо, что пришли, доктор, — радостно пожал ему руку Миша. — Даша так много о вас рассказывала.
У меня внутри всё сжалось. Врач замер. Взглянул на Дашу. И в его глазах читалось нечто тревожное.
— Даша… — произнёс он тихо, но твёрдо. — Думаю, пора сказать правду.
В комнате повисла тишина. Даша побледнела, губы её дрожали.
— Я… Я не беременна, — выдавила она. — Прости, Миша. Я просто… Боялась, что ты уйдёшь…
Миша окаменел. Кулаки его сжались. Он не кричал. Голос его был тихим, но в нём было больше боли, чем в любом крике:
— Ты врала мне. Ты притворялась, что ждёшь моего ребёнка. Ты предала меня.
Даша заплакала, но было поздно. Гости молчали. Праздник превратился в позор.
— Всё, вечеринка окончена, — холодно сказал Миша, глядя ей в глаза. — Всем уходите.
Я стоял в стороне и понимал — рухнули не только их отношения, но и моя вера в подругу. Она лгала всем. Манипулировала. Использовала. Даже врача, как выяснилось, уговорила молчать — и он, из жалости, согласился. Но на этой вечеринке понял, что дальше врать нельзя.
Миша был в шоке. Но он поступил правильно — не стал мстить, просто ушёл. И это была его месть — тихая, ледяная, бесповоротная.
А я? Я осознал: дружба тоже может быть обманом. Порой человек, которого ты считал ближе всех, оказывается чужим. Всё тайное становится явным. И как бы ты ни врал — правда всё равно настигнет.