В каждой семье свои бури за чайным столом. Кто-то делит бабушкины ложки с кровавым азартом, кто-то воюет с зеленым змием или прощает гулянок, а кто-то просто тонет в бездне безнадеги. У нас с мужем, казалось, жили тихо — пока не выяснилось, что главный ураган живет в одной квартире. Зовут его Елена Степановна, моя свекровь.
Годами я пыталась пробить эту ледяную стену улыбками и пирогами, но она лишь крепла, как мороз в январе. Чем жарче горело мое желание мира, тем толще становился слой инея между нами.
Я знаю: связь матери с сыном — святая вещь. Но когда взрослый мужик под сорок все еще шепчется с мамой под одеялом, это уже не святость — клиника. Мой Сергей и его матушка жили в каком-то параллельном мире: перешептывались на кухне, делали тайные знаки, а потом совали мне факты, как опоздавшие телеграммы.
И вот грянул гром.
Наш Ваня каждое лето гостил у моих родителей. Мама, хирург, даже в пандемию не могла вырваться из больницы, а папа с больным сердцем один с внуком не справлялся. Я крутилась в офисной мясорубке, так что отпуск для меня — как снег в июле. Решили попросить помощи у свекрови. Месяц уговоров — и Елена Степановна, сияя, согласилась.
А за неделю до отъезда — звонок:
— Оленька! — трещала она, будто соловей на ветке. — Внезапно дали путевку в Сочи! Так что с Ванькой разбирайся сама!
Я стояла с трубкой, чувствуя себя лохом на базаре. Никакой путевки, конечно, ей не «дали». Все сама — билеты, отель, СПА. И все это, прекрасно зная про наши договоренности!
Но кульминация настала, когда на пороге объявился муж с мольбой:
— Мама просит поливать ее огурцы и капусту. Я на вахте…
Я расхохоталась, как дурочка на сеансе у психолога.
— Да пусть ее огурцы сдохнут вместе с ее бессовестностью! — выдохнула я. — Твоя мама слиняла, когда мы больше всего нуждались. Теперь ее проблемы — ее грядки.
Естественно, когда Елена Степановна узнала, началось шоу с битьем посуды. Крики, слезы, угрозы. Но поезд уже ушел — она все равно умчалась к морю, бросив нас в этом бардаке.
Теперь я ношусь по Москве, ищу хоть какой-то лагерь для Вани. Ему ведь тоже нужно лето, а не четыре стены и телевизор.
Еще раз убедилась: в огне беды спасение — только ты сам. Свекровь выбрала море. Я выбрала сына.
И знаете — ни капли не жалею.
