Жизнь в маленьком посёлке под Екатеринбургом стала для меня бесконечной пыткой. Я, Людмила, уже который год живу со свекровью — Анной Петровной, которая превратила мои дни в настоящий кошмар. Сегодня чаша моего терпения переполнилась: я прямо спросила её: «За что ты меня так ненавидишь?» В ответ — только ледяное молчание и презрительный взгляд. Сердце сжимается от боли, а в душе кричит несправедливость.
В тот день, как обычно, я драила дом. Только закончила мыть полы до зеркального блеска — и тут Анна Петровна, не отрываясь от своего любимого кресла, с довольным видом рассыпает по полу крошки от пряника. Специально. Даже не скрывает. Я застыла, не веря своим глазам.
— Мама, ну зачем?! — вырвалось у меня, голос дрожал. — Ты же видела, что я только что вымыла!
Она презрительно фыркнула:
— Небось, снова уберёшь! Не околеешь же!
С этими словами она снова уткнулась в свою зачитанную до дыр газету. Я, сглотнув комок в груди, взяла совок. Но внутри всё кипело. Вышла в сад — авось свежий воздух успокоит. Но обида, как ржавчина, разъедала душу.
— Почему ты меня ненавидишь? — не выдержала я позже, глядя ей в лицо. — Чем я тебе не угодила? Я тебе и готовлю, и стираю, и убираю! Даже моя Катя тебе помогает! Почему?!
Ответа не было. Только ледяное молчание. Я расплакалась — больше не могла сдерживаться. Доправив бельё, я стирала сквозь слёзы. Это был замкнутый круг унижений, а выхода я не видела.
Муж, отец Кати, умер много лет назад. Нашей дочке было тогда всего восемь. На поминках Анна Петровна сразу заявила:
— Будешь жить у меня. И даже не думай съезжать — не хочу, чтобы люди языки чесали.
Я согласилась — идти мне было некуда. У родителей сестра с детьми ютилась — нам с Катей там места не нашлось бы. Я тогда ещё надеялась, что свекровь смягчится. Как же я заблуждалась! На людях — святая, дома — тиран. Вечно твердила:
— Кому ты такая сдалась? С ребёнком на шее! Живи тут, делай, что скажу, а как помру — дом твой. Ослушаешься — племянникам отпишу, и будешь ты на улице!
Я боялась и терпела. Всё для Кати. А Анне Петровне уже за девяносто, а здоровья — хоть в космос лети! Всю пенсию на себя тратит, требует то красную икру, то дорогой сыр. Я давно поняла ошибку — но годы унижений сломали меня.
Моя Катя заканчивает институт, скоро выйдет замуж за хорошего парня. Будут жить отдельно — и слава богу. Но мне так горько за себя, за свою загубленную жизнь. Всё отдала — а в ответ лишь ненависть. Где взять силы, чтобы выбраться из этой мышеловки?
