Когда-то, давным-давно, в те времена, когда пыльные дороги ещё вели к родительским домам, а автобусы качались на ухабах, как колыбели, Артём Семёнов возвращался в родную деревню под Кострому. Сердце его ныло, будто сжатое в кулаке, ведь он вёз весть, которая могла перевернуть жизнь его стариков — о разводе с супругой. Но то, что он услышал в старом родительском доме, ударило сильнее, чем он мог предположить. Его отец с матерью, казавшиеся ему эталоном семьи, объявили, что и сами решили разойтись. И теперь Артём стоял посреди этой бури, раздираемый виной, страхом и смятением.
Мысль о расставании с Людмилой терзала его не первый день. Молчать было нельзя — в их деревне слухи разлетались быстрее вороньих криков. Да и кто знает, не позвонит ли Людмила родителям в сердцах, не проболтается ли брат за праздничным столом? Лучше сказать самому, честно, чтобы потом не оправдываться. Жизнь ведь — зыбкая штука, и никто не застрахован от ошибок.
Артём поднялся по скрипучей лестнице, нажал на звонок. Дверь открыл отец, Семён Петрович, с лицом, тёмным, как грозовая туча, словно он уже знал, зачем сын явился.
— Наконец-то, — буркнул он. — Заходи, чего топчешься?
— Здравствуй, батя, — пробормотал Артём, но внутри ёкнуло: «Неужели кто-то уже проговорился?» — Мать дома?
— Дома, — отрезал отец. — Куда ей деваться? В углу сидит, как барская барыня.
— О чём ты? — Артём нахмурился. — Что случилось?
— А то, что хватит с меня! — вдруг рявкнул отец, развернулся и, фыркая, как разозлённый медведь, зашагал в комнату.
Сын, ошарашенный, пошёл следом. В горнице отец плюхнулся на диван, скрестив руки. Матери, обычно вязавшей у печки, не было. Артём заглянул в спальню и увидел её — Анфису Фёдоровну, стоявшую у окна. Лицо её было мрачнее ночи.
— Пришёл? — холодно спросила она. — Уж не от Людки ли сбежал?
— Откуда ты знаешь? — сердце Артёма дрогнуло.
— А потому что мне надо знать, снимаешь ты избу или нет! — резко бросила мать.
— Какую избу? — он растерялся.
— Ту, где будешь жить один после развода! — отчеканила она.
— Пока не снял, — осторожно ответил Артём. — Но как вы узнали про развод?
— Узнали, — буркнула Анфиса Фёдоровна. — Так вот, сынок, ищи быстрее жильё — я к тебе переезжаю!
— Что?! — Артём замер, будто его громом ударило.
— Нет уж! — прогремел из горницы голос отца. Он ввалился в дверь, красный от злости. — Со мной сын будет жить! А ты сиди тут, хата на тебя записана!
— Да никогда! — взвизгнула мать. — Не останусь я в этом доме, где каждый угол твоим упрямством пропитан!
— Хватит! — Артём переводил взгляд с одного на другого. — О чём вы вообще? Куда собрались?
— Туда же, куда и ты! — воскликнул отец. — Молодец, что разводиться задумал! Ох, и вовремя!
— Почему вовремя? — Артём почувствовал, как земля уходит из-под ног.
— Потому что мы с матерью тоже подаём на развод! — выпалил Семён Петрович.
— Что?! — сын остолбенел. Он ждал упрёков, а получил новость, от которой кровь в жилах застыла.
— Всё, хватит! — отец махнул рукой. — Ты взрослый, я никому ничего не должен. Надоели мы друг другу, как ты с Людкой. Поедем вместе, будем по-мужски жить!
— Нет, с сыном буду я! — перебила мать. — Ты мне не нужен, а он без жены пропадёт. Я хоть кашу сварю. Правда, Артём? Любишь ты мои гречневые?
— А я что, варить не умею? — вспыхнул отец. — Щи, солянку — всё могу!
— Ха! — фыркнула мать. — Когда ты последний раз плиту зажигал? При царе Горохе?
— Да плевать! Мы, мужики, и без баб справимся! Главное — печка да кастрюля побольше, чтобы на неделю хватало! — рявкнул отец.
— Чему ты сына учишь?! — возмутилась Анфиса Фёдоровна.
— Тише! — не выдержал Артём. — Вы с ума посходили? Вам за семьдесят, а несёте чепуху, как малые дети! Оглянитесь!
— А ты сам! — хором крикнули родители. — Тебе под полтинник, а умом не вышел! Не смей нас учить! Лучше решай, кого с собой берёшь!
— С чего вы взяли, что я куда-то ухожу? — взорвался Артём. — У нас с Людой свой дом!
— Как так? — мать округлила глаза. — Ты же разводишься!
— Кто вам сказал?
— Люда. Сестра твоя слыхала, как ты ей звонил, — ответила Анфиса Фёдоровна.
— Я не развожусь! — твёрдо сказал Артём. — Это была шутка!
— Шутка? — отец обомлел. — А мы тут уже планы строили… Ты всё испортил?
— Да, Артём, — вздохнула мать. — Нехорошо так шутить. Раззадорил нас, а теперь — врал? Ладно, потерпим ещё немного.
— Но запомни, сынок, — добавила она, — если передумаешь и правда разведёшься, мы с отцом первые в очереди за тобой. Ясно?
— Ясно, — угрюмо кивнул Артём. Теперь-то он понял: развод, о котором размышлял, вряд ли случится. — Пойду я.
— Куда? — спохватилась мать. — Ты же не просто так пришёл? Поесть хочешь?
— Не надо, — отмахнулся он. — Хотел проведать. И, вижу, не зря. Хватит ссориться. Вы нам пример должны подавать. А вы… Ладно, будьте здоровы.
Как только дверь закрылась, родители переглянулись и облегчённо перевели дух.
— Сработало? — шёпотом спросил отец.
— Дай Бог, — неуверенно ответила мать. — Лишь бы Люда не затянула с миром.
— Не затянет, — вздохнул Семён Петрович. — Сестра сказала, это его идея была. Значит, он и мириться побежит.
—Артём шагал обратно к своему дому, и только теперь до него начало доходить — а что, если всё это была хитрость родителей, чтобы он не совершил ошибки?
