Вечер в нашем доме в Нижнем Новгороде был тихим. Я, Светлана, только что помыла посуду, мой муж Дмитрий играл с сыном Мишей в шахматы, а младшая дочь Маша укладывала кукол. Вдруг раздался звонок в дверь – и началась семейная драма. Моя мать, Татьяна Васильевна, ворвалась с обвинениями, которые перевернули всё. Её слова о наследстве и совести до сих пор звучат в ушах, а обида сжимает сердце.
Мы с Димой переглянулись – гостей в такой час не ждали.
– Может, соседи? – предположил он и пошёл открывать.
Но на пороге стояла мать с хмурым лицом.
– Мама? Что случилось? – удивилась я.
– Случилось! – резко сказала она, направляясь на кухню. – Думала, сама догадаешься, но вижу – нет!
– О чём ты? – поёжилась я, чувствуя, как внутри холодеет.
– Как у тебя с совестью? – выпалила мать. – Делиться не собираешься?
– Делиться? Чем? Объясни толком! – я не понимала.
Дмитрий, поняв, что разговор серьёзный, вернулся к Мише, оставив нас одних.
– Чаю хочешь? – попыталась я сгладить ситуацию.
– Воды налей, – буркнула мать, и её тон не сулил ничего хорошего.
– Наследство от тёти Нади получила, а с семьёй делиться не торопишься! Всё себе забрать решила? – наконец выложила она.
Я онемела. Год назад тётя Надя, мамина сестра, оставила мне квартиру, дачу и сбережения. Это было её решение – я ухаживала за ней, когда она болела.
– Почему я должна делить, если тётя всё оставила мне? – возразила я.
– Вот это да! – всплеснула руками мать. – Квартира, дача, деньги – и всё тебе! А я, между прочим, её родная сестра! Да, мы не ладили, но это не значит, что ты должна забрать всё! А твоя сестра Оля? Почему ей ничего?
– Мам, по закону ты могла бы претендовать, только если была на пенсии и жила за счёт тёти. Но ты работаешь! А Оля тут вообще ни при чём, – спокойно сказала я.
– То есть всё себе оставляешь?! – голос матери дрожал от злости.
– А почему нет? Когда Оля три года назад выиграла в лотерею триста тысяч рублей, она ведь ни с кем не делилась, – напомнила я.
– Да что ты сравниваешь! Триста тысяч и твоё наследство – небо и земля! – мать вскочила и, хлопнув дверью, ушла.
Я осталась одна на кухне, потрясённая. Мы с Олей всегда были разными. Я, старше на пять лет, окончила мединститут, работаю в поликлинике. Оля сразу после школы вышла замуж, родила Максима и Павла и не работала ни дня. Мы с Димой живём в доме, который он построил с отцом. Когда появились дети, моя свекровь, Галина Петровна, сидела с ними, чтобы я могла закончить учёбу.
А мать считала, что мне всё даётся легко, а Оле не везёт. Оля с мужем живёт в родительском доме, и все деньги уходят на них. Наследство тёти Нади стало для матери костью в горле.
– Света, поделиться с сестрой – дело чести! – в другой раз твердила она.
– Хорошо, мам, а ваш дом? Он кому достанется? – спросила я.
– Оле, конечно! Тебе-то зачем? – отрезала мать.
– А почему не пополам? – возмутилась я.
– У тебя же есть дом! – закричала она.
– Это не мой дом, а Димы! А что достанется мне? – я пыталась до неё достучаться.
– Чего тебе не хватает? Дом есть, дети есть, свекровь помогает. Живи да радуйся! – её слова обжигали.
– А кто мне помогал? Свекровь! Ты хоть раз посидела с детьми? – я не сдержалась.
– Мы тебя вырастили! – огрызнулась мать.
– И Олю вырастили, и до сих пор её содержите. А теперь хотите отнять моё. Кто к тёте Наде ходил, когда она болела? Я! Оля даже не заходила! – голос мой дрожал.
– Ну и что ты будешь делать? – спросила мать.
– Дачу Дима с отцом ремонтируют, летом свекровь с детьми там поживёт. Квартиру пока не решили, – ответила я.
– Пусть Оля с семьёй там живёт! Они оплатят коммуналку, – предложила мать.
– Нет. Если сдавать, то не Оле. Пусть берут ипотеку, если хотят отдельно, – возразила я.
– На что они платить будут?! – возмутилась она.
– Оля может работать, дети уже большие, – сказала я.
– Куда ей? Без образования! – махнула рукой мать.
– И что, до пенсии сидеть? – не выдержала я.
– Не всем же повезло с образованием, как тебе, – язвительно бросила она.
– Повезло? Я пахала! А Оле я предлагала пойти учиться, но она замуж рвалась. Теперь жалеешь? – сказала я.
– Какая учёба? Она третьего ждёт! – выкрикнула мать. – Ты обязана помочь сестре!
– Мам, если голова не работает, это уже не исправить. Давай закончим, – холодно ответила я.
Я сидела в тишине, и боль сжимала сердце. Почему я должна отдавать то, что заработала своим трудом? Моя семья, мой дом – это наши с Димой усилия. А мать требует, чтобы я жертвовала ради Оли, которая даже не пыталась что-то изменить. Эта ссора оставила в душе рану – и теперь я не знаю, как её залечить.
