В нашем уютном доме в Нижнем Новгороде царила тишина. Я, Надежда, только закончила мыть посуду после ужина, мой муж Михаил играл с сыном Димой в шашки, а младшая дочь Анюта укладывала кукол спать. Вдруг раздался резкий звонок в дверь, и этот момент стал началом семейного конфликта. Моя мать, Валентина Семёновна, ворвалась в нашу жизнь с обвинениями, перевернув всё с ног на голову. Её слова о справедливости и наследстве до сих пор звонят у меня в ушах, а обида сжимает сердце.
Мы с Мишей переглянулись — гостей в такой поздний час не ждали.
— Может, соседи? — предположил он и пошёл открывать.
Но на пороге стояла моя мать с грозным выражением лица.
— Мама? Что случилось? — удивилась я.
— Случилось! — отрезала она, шагая прямо на кухню. — Я думала, ты догадаешься сама, но вижу — нет!
— О чём ты? — спросила я, чувствуя, как внутри растёт тревога.
— Как у тебя с совестью? — резко спросила мать. — Делиться не собираешься?
— Чем делиться? Объясни толком! — я смотрела на неё в полном недоумении.
Михаил, поняв, что разговор будет тяжёлым, молча вернулся к Диме.
— Чаю хочешь? — предложила я, пытаясь сгладить ситуацию.
— Не надо, — буркнула мать. — Когда собираешься делиться наследством от тёти Тани? Всё себе забрала?
Я замерла. Год назад моя тётя Таня, мамина сестра, оставила мне квартиру в центре, земельный участок под Сергачом и сбережения. Это было её решение — я ухаживала за ней последние пять лет.
— Почему я должна делиться, если тётя завещала всё мне? — возразила я.
— Да ты с ума сошла! — вспыхнула мать. — Квартира, дача, деньги — всё тебе одной! А я её родная сестра! Да, мы ссорились, но это не значит, что ты можешь всё забрать! А твоя сестра Света? Ей что, ничего не положено?
— Мам, по закону ты могла бы претендовать, только если бы была на пенсии и зависела от тёти. Но ты ещё работаешь! А Света вообще ни при чём, — спокойно ответила я.
— То есть всё твоё? — её голос дрожал от злости.
— А почему нет? Когда Света выиграла три года назад миллион рублей, она ведь ни с кем не делилась, — напомнила я.
— Ты что, сравниваешь? Миллион и твоё наследство — это небо и земля! — она вскочила и хлопнула дверью.
Я осталась одна, потрясённая. Мы со Светой всегда были разными. Я старше на шесть лет, окончила мединститут, работаю терапевтом. Света же сразу после школы вышла замуж, родила Вову и Алёшу и никогда не работала. Мы с Михаилом живём в доме, который он построил с отцом. Когда родились дети, моя свекровь, Галина Павловна, бросила работу, чтобы сидеть с ними. Без её помощи мы бы не справились.
Мать же всегда считала, что мне всё даётся легко, а Свете не везёт. Они живут в родительском доме, и вся помощь уходит ей. Наследство тёти стало для матери камнем преткновения.
— Надя, поделись со Светой — это по-человечески, — уговаривала она позже.
— Хорошо, а ваш дом? Кому он достанется? — спросила я.
— Свете, конечно! Ты же в своём доме живёшь! — ответила мать.
— Почему не пополам? — возмутилась я.
— Потому что у тебя уже есть жильё! — парировала она.
— Это дом Михаила! А что достанется мне? — пыталась я до неё достучаться.
— Тебе что, мало? Дом, дети, свекровь помогает. Чего ещё надо? — её слова резали по живому.
— Но это всё не ваша заслуга! Дом — Мишин, с детьми сидит Галина Павловна. А вы? Вы хоть раз посидели с внуками? — голос мой дрожал.
— Мы тебя вырастили, — бросила мать.
— И Свету вырастили, и до сих пор ей помогаете. А теперь хотите отнять моё. Кто к тёте Тане ездил, когда она болела? Я! А Света? — с трудом сдерживала слёзы.
— Ну и что ты будешь делать с наследством? — спросила мать.
— Участок ремонтируем, летом свекровь с детьми туда поедет. Квартиру пока не решили, — ответила я.
— Отдай её Свете! Они будут платить за коммуналку, — предложила мать.
— Нет. Если сдавать, то не ей. Могут взять ипотеку, если хотят отдельно жить, — твёрдо сказала я.
— На что они её выплачивать будут? — удивилась она.
— Света может устроиться на работу, дети уже большие, — ответила я.
— Куда она пойдёт? Без образования! — махнула рукой мать.
— Так кто виноват? Я предлагала ей пойти учиться, но она замуж захотела. Ты её поддержала. Сейчас курсы есть — пусть идёт, — сказала я.
— Какие курсы? Она третьего ждёт! — выкрикнула мать. — Ты обязана помочь сестре!
— Мама, если человек не хочет думать, ему не поможешь. Давай на этом закончим, — оборвала я разговор.
Я сидела в тишине, чувствуя, как обида и горечь заполняют душу. Почему я должна отдавать то, что заслужила трудом и заботой? Моя семья, мой дом — всё это результат наших с Михаилом усилий. А мать требует, чтобы я жертвовала собой ради Светы, которая даже не пыталась ничего изменить. Эта ссора оставила глубокий след. Жизнь научила меня важному уроку: нельзя позволять другим решать, что по-настоящему принадлежит тебе. Справедливость — это не когда отнимают у одного, чтобы дать другому, а когда каждый получает по заслугам.
