Я приехала к сыну и невестке помочь, а он выставил меня на мороз прямо в канун Рождества.
Меня зовут Людмила Ивановна. Мой сын Дмитрий был для меня всем. После школы мы жили вдвоём в Нижнем Новгороде. Я никогда не лезла в его личную жизнь, хотя в нашей квартире иногда появлялись девушки. Пару раз казалось, что вот-то — свадьба не за горами, но что-то шло не так.
Дима мечтал о крепкой семье, но, видно, не всем его избранницам это было нужно. Последняя и вовсе заявила, что не станет жить с «маменькиным сынком». Мне было обидно это слышать — я ведь никогда не вмешивалась, ничего не навязывала. Но, видимо, просто моё присутствие её раздражало.
Я поняла: пока мы вместе, сыну не построить свою жизнь. И решила уехать — в деревню, в отчий дом, чтобы дать ему свободу. Прошёл год. За это время он женился, и жена его была на сносях — ребёнок должен был родиться в конце января. Сын не звал меня в гости, но я не обижалась: молодым нужно время побыть одним.
Близилось Рождество, и я поехала к ним заранее. Хотела не просто навестить, а помочь: вдруг что-то нужно подготовить к родам, подсказать невестке, поддержать. Взяла с собой гостинцы — варенье, вязаный плед, подарки. Надеялась, что вместе встретим Сочельник, что останусь на недельку, помогу по хозяйству. Я же мать — всегда готова прийти на помощь.
Но то, как меня встретил сын, я не забуду никогда. Он открыл дверь и сразу сказал: «Мама, надо было позвонить… У нас нет места. Скоро приедет Татьяна Михайловна — мама Оли. Мы договорились, что она нам поможет. Прости, но ты не можешь остаться». Даже не пригласил войти, стоял на пороге, как будто я чужая.
Я всё же зашла, посидела на кухне, выпила чаю. Дмитрий делал вид, что всё в порядке, расспрашивал о моих делах. Но то и дело поглядывал на часы. Я всё поняла. Он не ждал меня. Не хотел видеть. Даже не пытался скрыть досады.
Потом помог донести сумку до остановки и посадил на последний автобус. В канун Рождества. В праздник, который всегда был семейным. В ту ночь я рыдала, как не рыдала даже на похоронах мужа. Потому что почувствовала — меня вычеркнули. Мама больше не нужна. Помощь не нужна. Я лишняя.
Прошла неделя. Ни звонка. Ни сообщения. Будто ничего и не было. Как будто я для них — пустое место. А ведь всю жизнь я отдала Диме. Работала без выходных, чтобы он учился, экономила на себе, чтобы у него было всё. И теперь я не заслужила даже простого «спасибо» и права остаться на праздник.
Не знаю, чем заслужила такое. Неужели сейчас материнская любовь ничего не значит? Неужели мать, отдавшая всё ради ребёнка, должна уезжать одна, с разбитым сердцем и ощущением, что она больше никому не нужна?..