Ну, вот я, скрепя сердце, собираю вещи и еду с сыном Тимуром к моей маме, Валентине Степановне. А все из-за того, что вчера, пока мы гуляли, мой муж Виктор вдруг решил проявить щедрость души и впустил в нашу комнату родню — двоюродную сестру Свету с мужем Дмитрием и их детьми, Златой и Артемом. И самое безумное — даже не посоветовался! Просто бросает: «Вы с Тимуром можете пожить у твоей мамы, там просторно». Я до сих пор в бешенстве от такой наглости. Это ведь наш дом, наша комната, а я теперь должна ютиться в чемоданах и уступать место посторонним? Да ни за что, это уже перебор!
Все началось, когда я вернулась с прогулки. Тимур капризничал, я мечтала только уложить его и наконец выпить чаю в тишине. Открываю дверь — а у нас кавардак. В спальне, где мы с Виктором и Тимуром спим, уже обосновались Света с Дмитрием. Их дети носятся, раскидывая игрушки, а мои вещи — книги, косметика, ноутбук — сложены в угол, будто я здесь лишняя. Я остолбенела и спрашиваю Виктора: «Это что за цирк?» А он, будто о погоде: «Света приехала, им негде остановиться. Поживите у Валентины Степановны, там места хватает».
Меня аж затрясло. Во-первых, это наша квартира! Мы вместе платили за нее, обустраивали. А теперь я должна съехать, потому что его родня захотела в гости? Во-вторых, почему меня даже не спросили? Может, я и согласилась бы, но обсудить-то можно было! А тут просто поставили перед фактом. Света даже не извинилась, только ухмыльнулась: «Лен, не кипятись, мы тут на пару недель!» Пару недель? Да я и дня не хочу, чтобы чужие копались в моих вещах!
Дмитрий вообще молчит, будто воды в рот набрал. Сидит на нашем диване, пьет кофе из моей кружки и кивает. А их дети — отдельный кошмар. Злата уже пролила компот на ковер, а Артемка устроил из моего шкафа штаб. Я попыталась намекнуть, что это не вокзал, но Света отмахнулась: «Ой, ну дети же!» Конечно, а убирать за ними, видимо, мне.
Я попробовала поговорить с Виктором на кухне. Говорю: «Мне обидно, ты решил без меня». Объяснила, что Тимуру нужен его угол, а не раскладушка у бабушки. Но Виктор просто пожал плечами: «Лена, не раздувай. Родня — надо помогать». Родня? А мы с Тимуром — не родня? Я так разозлилась, что еле сдержалась. Но собрала вещи. Если он думает, я буду молча терпеть, — ошибся.
Моя мама, Валентина Степановна, когда услышала, аж вспылила: «Виктор теперь решает, кто в вашей квартире хозяин? Приезжайте, я вас приму, а с ним потом разберемся». Мама у меня боевая, готова была сразу ехать и выгонять гостей. Но я пока не хочу скандала. Просто хочу, чтобы Тимур был в спокойствии, а я могла подумать.
Пока складывала вещи, в голове крутилось: как Виктор мог так легко нас выставить? Я всегда старалась быть хорошей женой — готовила, убирала, поддерживала. А он даже не подумал, как мне будет неприятно видеть чужих в нашей спальне. И самое обидное — даже не извинился! Бросил: «Не делай из мухи слона». Да это не муха, а целый слон улегся на моей подушке!
Теперь едем к маме, и, честно, даже легче. У Валентины Степановны всегда уютно, пахнет ватрушками, а Тимур обожает ее сад. Но я не оставлю это просто так. Решила: когда вернемся, будет серьезный разговор. Если Виктор хочет семью — пусть учится уважать нас. А Света с Дмитрием пусть ищут гостиницу. Я не против помочь, но не за мой счет и без моего согласия.
Тимур смотрит на меня своими глазенками и спрашивает: «Мам, мы надолго к бабуле?» Я обнимаю его: «Ненадолго, солнышко. Просто отдохнем у нее». Но внутри знаю: вернусь только тогда, когда буду уверена, что это снова наш дом, а не постоялый двор для чужой родни. А Виктор пусть решает — ему важнее «гостеприимство» или мы.
