«Ой, нет, Денис, твоя мама с нами жить не будет» — я поставила мужу ультиматум.
В тихом подмосковном городке, где вечера пахнут свежим ветром и домашним уютом, моя семейная гармония в 30 лет дала трещину из-за свекрови. Меня зовут Алевтина, я замужем за Денисом, и вчера я чётко дала ему понять: если его мама переедет к нам, я подам на развод. Моё счастье началось с алого платья на свадьбе, и свекровь сразу поняла — я не из тех, кто будет гнуть спину. Но её поведение перешло все границы, и терпеть больше нет сил.
### Любовь, испытанная на прочность
Мы познакомились с Денисом, когда мне было 24. Он был надёжным, с доброй улыбкой, от которой щемило сердце. Свадьбу сыграли через два года, и я верила, что мы построим крепкую семью. Свекровь, Валентина Петровна, на торжестве казалась милой: обнимала, желала добра, хотя её взгляд скользнул по моему алому платью с лёгким неодобрением. «Алёна, ты решительная», — сказала она тогда, и я подумала, что это похвала. Но позже поняла: для неё я — угроза.
Мы с Денисом живём в двушке в Люберах, купленной в ипотеку. Наш сын Миша, ему четыре года, — наше главное счастье. Я работаю в маркетинге, Денис — инженер, и мы всегда делили заботы поровну. Но год назад Валентина Петровна овдовела, и её жизнь стала всё плотнее вплетаться в нашу. Сначала она заходила на чай, потом оставалась ночевать, а теперь твёрдо заявляет, что хочет переехать к нам. Её присутствие — как тёмное облако, заслоняющее солнце.
### Свекровь, которая рушит всё
Валентина Петровна — женщина с железным характером. Она не советует — она указывает. «Алёна, ты неправильно готовишь Мише», «Денис, ты слишком мягко с ней обходишься», «Квартира не убрана, что за бардак?» — её слова режут, как лезвие. Я терпела, улыбалась в ответ, но ей не угодишь. Она переставляет мебель, морщится за столом, даже воспитывает Мишу по-своему, будто я не мать. Я чувствую себя чужой в собственном доме.
Последней каплей стал её ультиматум: «Я старая, мне одной сложно, а вы молодые — справитесь». Денис промолчал, а у меня внутри вскипела ярость. У неё своя двушка в том же районе, она бодра и получает приличную пенсию, но хочет жить у нас, чтобы контролировать каждый шаг. Я представляю, как она будет командовать, как Миша вырастет под её диктовку, как наш брак треснет из-за её вмешательства. Этого я не допущу.
### Решающий разговор
Вчера, уложив Мишу, я села с Денисом на кухне. Руки дрожали, но голос был твёрд: «Денис, твоя мама с нами жить не будет. Иначе развод. Я не шучу». Он смотрел на меня, будто впервые видел. «Алёна, она же мать, как я её брошу?» — пробормотал он. Я напомнила ему о том алом платье, о том, что я всегда была честной. «Я не хочу терять семью, но жить с твоей матерью не стану», — повторила.
Денис долго молчал, потом сказал, что подумает. Но в его глазах читалась растерянность. Он любит меня, но связь с матерью — как канат, который держит его. Валентина Петровна уже намекала, что «не такую она хотела невестку», и я знаю: если уступлю, она окончательно влезет между нами. Но я не отступлю. Не хочу, чтобы Миша рос в доме, где его мать — призрак на фоне свекрови.
### Страх и надежда
Мне страшно. Страшно, что Денис выберет мать. Страшно остаться одной с Мишей в городе, где я буду «той, что разрушила семью». Но ещё страшнее потерять себя. Подруги поддерживают: «Алёна, ты права, держись». Моя мама, узнав, сказала: «Терпеть не надо». Но решение за мной, и я знаю: если сейчас сдамся, Валентина Петровна будет решать за наНо если я сейчас не поставлю точку, эта история никогда не закончится.
