Я знала, что была плохой матерью. Пришла повидать сына — «У меня нет матери», — ответил он и скрылся за дверью.
Когда Кириллу исполнилось три года, наша семья распалась — муж собрал вещи и ушёл. Без слов, без сожалений. Я осталась одна с ребёнком на руках, без помощи, с пустым кошельком и горечью в душе. Через несколько месяцев я согласилась на работу за границей — надеялась встать на ноги и обеспечить сыну будущее.
Кирилла оставила на попечение бабушки. Это она водила его в детский сад, учила считалочкам, гладила школьную форму перед первым классом. Бабушка утешала его по ночам, когда он тосковал. А я… Я присылала посылки, рубли, письма. Но приезжала редко — вечно что-то мешало: работа, дела, новый роман.
Да, я встретила другого. В чужом городе, в далёкой стране. И со временем поняла: сын не вписывается в новую жизнь. Я не хотела признаваться даже себе, но это было так. Он стал чем-то далёким, тяжёлым, напоминанием о прошлом, от которого я бежала.
Когда Кирилл окончил школу, он поступил в университет. Учился хорошо. Устроился в крупную фирму и уехал работать в Германию. Летал по делам, рос в профессии. Я гордилась им — хоть и издалека.
Однажды в Париже он познакомился с девушкой по имени Светлана. Оказалось, она тоже из России. Между ними вспыхнуло чувство. Скоро они стали жить вместе. А когда Светлана забеременела, пара вернулась в Москву, сыграла свадьбу и купила квартиру. Родился сын, Артём. Кирилл мечтал о большой семье, но жена хотела пожить для себя.
Он всё чаще уезжал в командировки, но старался откупиться деньгами, подарками, путешествиями. Работал на износ, считая, что поступает правильно.
Однажды он вернулся из поездки раньше — почти на два месяца. Светланы дома не было. Артём играл с няней. Та смутилась, сказала, что хозяйка в спортзале. Но голос выдавал ложь. Пока Кирилл распаковывал подарки, сын радостно схватил игрушку и воскликнул:
— У меня уже такая есть! Дядя Толик такую же принёс!
Всё стало ясно. Светлана призналась: у неё роман с Анатолием уже больше года, и скрывать она не собиралась. «Ты вечно в разъездах, я устала быть одна», — сказала она.
Наутро Кирилл подал на развод. «Не запрещаю тебе видеться с сыном. Но квартира моя. Живи с любовником где угодно», — сказал он твёрдо. Она умоляла оставить жильё — мол, ребёнку негде будет спать. Но он был непреклонен.
Через две недели она стояла с сыном на пороге:
— Мы с Толиком уезжаем. Пусть Артём поживёт с тобой. Когда устроимся, заберём.
— Твой сожитель не хочет его видеть, да?
Она молчала.
Так началась их жизнь вдвоём. Кирилл бросил работу, открыл своё дело, чтобы быть рядом с сыном. Артём сначала спрашивал про маму, но потом перестал. Светлана больше не звонила. Кирилл не хотел жениться снова — предательство оставило в душе шрам.
Прошли годы. Артём вырос. В один хмурый вечер к их подъезду подошла женщина. Постаревшая, с виноватым взглядом.
— Еле нашла, где вы живёте. Хочу увидеть сына. Знаю, всё сделала неправильно…
Артём молча взглянул на отца. Тот кивнул:
— Да. Это твоя мать.
Парень поднял глаза и тихо сказал:
— У меня нет матери.
Он развернулся и ушёл в дом. Я стоял, словно громом поражённый. Смотрел ей в глаза и видел пустоту. Слова были лишними.
— Ты слышала. Не приходи больше.
Я захлопнул дверь и направился к сыну. Там, за этим порогом, была моя настоящая семья.
