**Дневник. Сегодня я больше не могу.**
В шумной Москве, где жизнь мчится, как поезд метро в час пик, моя жизнь в 27 кажется идеальной только со стороны. Меня зовут Аня, я маркетолог в крупной компании, замужем за Димой, у нас нет детей, но есть кредит на квартиру и мечты. Вчера, закончив рабочий день, я села в машину, заехала на заправку, схватила сумку и пошла в туалет. Там переоделась, накрасилась и вышла такой, что даже охранник на АЗС проводил меня взглядом. Но за этим глянцевым фасадом — только усталость. Я устала быть идеальной женой, дочерью и снохой. Пора решать, как жить для себя.
**Идеальная жизнь, которой нет.**
Я всегда была «правильной девочкой»: золотая медалистка в школе, отличница в университете, на работе — та, кто делает отчеты раньше срока. Мой муж, Дима, программист, уверен, что ему повезло. Живем в ипотечной «двушке», раз в год летаем в Турцию. Мои родители и свекровь, Тамара Петровна, считают нас примером. «Анечка, ты у нас такая умница», — вздыхает мама. «Дима, береги такую жену», — поддакивает свекровь. Но никто не замечает, как я задыхаюсь.
Моя жизнь — список: утром — борщ для мужа, чтобы не упрекнул, днем — переговоры, вечером — уборка, готовка, чтобы свекровь не сказала, что я «лентяйка». Даже вчера, перед семейным ужином, я переоделась на заправке — надела платье, за полчаса сделала макияж. Все смотрели, а я чувствовала себя куклой.
**Трещина.**
Вчера все перевернулось. У свекрови я, как всегда, резала салат, смеялась над шутками её подруг. А потом Тамара Петровна бросила: «Аня, пора ребёнка рожать, а то потом поздно будет». Внутри будто оборвалась струна. Я не хочу детей сейчас. Но Дима молчал. Вечером мама дозвонилась: «Дочка, я в твои годы уже двоих нянчила». Даже на работе беззлобно допекают: «Когда в декрет?»
Я устала. Устала от того, что мой успех меряют не проектами, а соответствием чужим ожиданиям. Устала от платьев, от фальшивых улыбок. Я люблю Диму, но его молчание ранит. Хочу просто быть собой — без этой удушающей идеальности.
**Страх.**
Подруга Катя говорит: «Скажи им, что у тебя свои планы». Но как? Если перестану быть «хозяйкой», свекровь начнёт шептаться с роднёй. Если откажусь обсуждать детей — мама заплачет. А Дима лишь пожмёт плечами: «Ты же всегда справлялась». Боюсь, что без этой маски мне не оставят даже клочка прежней жизни.
Но вчера, глядя в зеркало на заправке, я вдруг не узнала себя. Эта женщина в платье — не я. Я хочу старые джинсы, чай вместо ужина, хочу сказать: «Хватит!». Но как это сделать, чтобы не потерять всех?
**Что делать?**
Заговорить с Димой? Он скажет: «Да ладно, тебе просто отдых нужен». Поставить границы со свекровью? Она назовет это неуважением. Уехать куда-то одной? Звучит эгоистично. А если просто сломаюсь однажды, не выдержав?
В 27 я хочу быть не идеальной, а живой. Пусть мама мечтает о внуках, а Тамара Петровна — о покорной снохе. Но это — не я.
**Последняя строка.**
Этот дневник — мой крик. Я устала от лжи, от вечного «надо». Хочу проснуться однажды и не думать, кого ещё сегодня нужно порадовать. Даже если ради этого придется скандалить, плакать, начинать сначала.
Я — Аня. И больше не спрячусь в туалете на заправке, чтобы надеть чужую жизнь.
