**18 октября**
Сегодня в голову лезет одна история. Написал, чтобы забыть, да не получается.
— Наталья, уйми своего сорванца! Он моего пса Кузьмича до инфаркта доведёт! — шипела Галина Степановна, тыча пальцем в дрожащего пса на диване. — Немедленно убирай своё чадо!
Наталья побледнела, отвела маленького Ваню в сторону и прошептала: «Прости, родной».
Из кабинета вышел Виктор, потирая виски:
— Опять скандал? Мешаете работать!
— Работать?! — мать фыркнула. — А мой Кузьмич, между прочим, на ладан дышит, а вы тут с криками да пелёнками! Всё, хватит! Живите отдельно! Или решили на моей шее вечно висеть?
— Мам, ну мы же помогаем! Продукты покупаем, Наташа убирается…
— Не надо мне! Я своё отжила, а вы свою жизнь стройте сами! Три дня — и чтобы вас тут не было!
Виктор зло глянул на пса и молча хлопнул дверью. Наталья подошла к кроватке, где спали близнецы Аня и Миша, села и заплакала.
— Уедем сегодня, — обнял её муж.
— Но куда? Ни денег, ни жилья…
— Серёга ключи оставил, улетел в командировку. Поживём там, а я подработаю. Всё наладится, верь.
Она кивнула и стала собирать вещи. На прощание Галина Степановна не вышла — только крикнула из кухни:
— Уезжаете? Ну и Бог с вами!
Но судьба распорядилась иначе. По дороге к Серёге их такси на полном ходу протаранил джип. Виктор и дети погибли сразу. Наталья выжила, но оказалась в реанимации.
Два месяца она пролежала без сознания. А когда очнулась, первое, что увидела, — лицо свекрови.
— Наташенька, родная! — целовала ей руки Галина Степановна. — Ты жива…
— Кто вы? — еле слышно спросила девушка.
— Мама… — соврала та, сжимая кулаки.
О смерти семьи она умолчала. Врачу сказала, что у невесты амнезия, и умоляла не говорить. “Не сейчас”, — решила она. Вещи Виктора и детей выбросила, фото закинула на антресоли. Хотела повернуть время назад.
Наталью выписали. Дома она медленно приходила в себя. Единственный, кому она улыбалась, — массажист Игорь. А свекровь… Чувствовала — в её объятиях лёд.
Однажды Галина Степановна, протирая пыль, упала со стула и сломала ногу. Наталья отвезла её в больницу, но документы остались дома.
Возвращаясь за ними, она наткнулась на коробку. Открыла. Фотографии. Она, Виктор, близнецы… Память ударила, как ток. Наталья закричала.
Ворвавшись в больницу, она швырнула снимки на койку:
— Где они? Где мои дети?!
Свекровь заплакала. Впервые искренне. Слёзы, боль, вина. Но слова застряли в горле. Наталья рухнула без чувств.
Очнувшись, она выбежала на улицу. Под дождём, не видя дороги, неслась к мосту. “Шагну — и тишина. Конец.”
Но чьи-то руки схватили её. Твёрдые, тёплые. Игорь.
— Не дам тебе упасть. Плачь, кричи — только не молчи. Я здесь.
Она встала и разрыдалась. А он молча гладил её по волосам.
Впереди было долгое прощение, боль, попытки жить. Но именно там, под ледяным дождём, началось что-то новое. Без былого счастья, но с искрой надежды.
**Вывод:** Ложь — худшее предательство. Особенно когда скрываешь чужую боль, думая, что спасаешь. Нельзя отнимать право человека горевать.
