Вот же история… Меня зовут Алиса, и до сих пор не верю, что такое со мной случилось. Мой муж, который умолял меня родить, клялся в вечной любви и поддержке, сбежал к маме, когда нашему сыну исполнилось всего три месяца. Оставил меня одну — с грудничком, сорванной спиной и сердцем, разбитым вдребезги.
Мы с Димой поженились три года назад. Сначала всё было, как в сказке: молодые, влюблённые, полные планов. Но я всегда говорила — с детьми торопиться нельзя. Надо квартиру получше, деньги отложить, хоть немного стабильности. У меня самой младшие братья, я знаю, каково это — сутками нянчить малыша. А Дима — единственный ребёнок в семье, его всю жизнь оберегали, тяжёлого в жизни не видел.
Но когда у его двоюродной сестры родился ребёнок, его будто подменили. После каждого визита к ним он заводил одну и ту же пластинку:
— Давай уже, Алис, пора! Чего мы ждём? Пока ты будешь «готовиться», нам и сорок стукнет…
Я пыталась объяснить: одно дело — поиграть с малышом, другое — не спать ночами, лечить колики, укачивать. Но он отмахивался:
— Да у тебя будто не ребёнок, а война какая-то начинается!
Родители, конечно, только подогревали. И моя мама, и свекровь хором обещали помогать, брать всё на себя, лишь бы родила. В итоге я сдалась.
Во время беременности Дима был идеальным: носил сумки, готовил, ходил на УЗИ, гладил мой живот и шептал, как любит нас. Я верила — будет прекрасным отцом.
Но сказка кончилась в первую же ночь после роддома. Сын плакал. Постоянно. Без причины. Я старалась не будить Диму, но в хрущёвке от крика не спрячешься. Видела, как он ворочается, злится, затыкает уши.
Потом он стал раздражительным. Часто задерживался на работе. А однажды вечером, когда сыну исполнилось три месяца, молча собрал вещи:
— Я перееду к маме. Мне нужно высыпаться. Я не вывожу. Не хочу развода, просто устал. Вернусь, когда он подрастёт…
Я так и осталась стоять в коридоре с малышом на руках и грудью, полной молока. А он просто ушёл.
На следующий день позвонила свекровь. Говорила спокойно, будто так и надо:
— Алисочка, я с Димой не согласна, но пусть лучше отдохнёт, чем срываться начнёт. Мужчины — они же не приспособлены к младенцам. Приду, помогу. Ты его только не ругай.
Потом позвонила моя мама.
— Мам, ты серьёзно считаешь, что это нормально? — спросила я, сдерживая слёзы. — Он же сам уговаривал меня родить! А теперь бросил. Как мне дальше жить?
— Дочка, не горячись. Да, сбежал, но не к другой, а к маме. Значит, ещё не всё кончено. Дай ему время. Вернётся.
А я не уверена, что хочу, чтобы он возвращался.
Он сломал меня. Предал, когда я была слабее всего. Когда я забыла о себе, думая только о сыне, о нас троих — он просто сдался. Не выдержал даже первых месяцев. И теперь я не знаю… Смогу ли когда-нибудь ему снова доверять? Ведь это он хотел ребёнка. Он уговаривал. А как только этот ребёнок появился — убежал.
Теперь всё на мне. Сын, быт, усталость, страх. И одна мысль сверлит голову: если в такой момент он бросил — что же будет дальше?..
