Он ушел, а мы остались — и начали строить свою жизнь заново без него.
Вечер выдался обычным, как сотни до него: ребятишки шумели на кухне, ужин остывал на плите, баня уже была готова. Всё как всегда, всё для него. Муж вернулся, молча сел за стол, поел, потом отправился париться. Я думала — день как день. Но когда он вышел из бани, сказал каким-то пустым, чужим голосом:
— Ты меня не ценишь. Мне здесь делать нечего. Я ухожу.
Собрал вещи аккуратно, без лишних движений. Взял ноутбук, документы, даже свою любимую кружку. Ушел к матери. Просто так. Без сцен, без слов, без попыток объясниться.
Я стояла в прихожей, опершись о косяк, и слушала, как захлопнулась дверь. И знаете что? Не рухнула на пол, не зарыдала, не почувствовала, будто земля ушла из-под ног. Нет. Мне стало… легче.
Ночь прошла непривычно тихо. Без храпа с той стороны кровати, без его ворчания, без вечных жалоб, что дети шумят или суп пересолен. Утром проснулась будто заново родившись. Малыши уже встали, я нажарила блинов, накормила всех, и они побежали во двор играть. А я осталась — одна, но не опустошенная.
Недавно закончили ремонт — остались мелочи. Решила заняться шторами. Взяла дрель, саморезы, дюбели — инструменты, к которым раньше боялась прикоснуться. Эта проклятая карнизная труба не хотела держаться, всё норовила соскользнуть. Но я справилась. Своими руками повесила шторы — лёгкие, голубые, в мелкий цветочек, будто занавес в новую жизнь.
Потом пошла на кухню, сварила три литра густого яблочного варенья и закатала банки томатного сока. Пока они остывали на подоконнике, ловила себя на мысли: а вдруг я сама виновата? Не додала тепла, не углядела, не удержала? Но чем дольше думала, тем яснее понимала — нет. Он уже давно был не с нами. Телом — здесь, душой — где-то далеко.
Вышла во двор, взяла краску, старую, тяжёлую лестницу — ещё бабкиной молодости. С трудом притащила её к стене. Боялась высоты с детства, но забралась. И покрасила. Дом засиял. Я вздохнула полной грудью. И пусть звучит наивно, но в тот момент я осознала: мне всё по плечу. Я сама могу всё.
Ночь принесла покой. Дети спали, я пила чай на кухне и впервые за долгие месяцы не чувствовала привычной тревоги. Возвращать его? Зачем? Он сам сделал выбор — свою мать, свою свободу, свои иллюзии. Пусть теперь свекровь разбирается со своим «золотцем», как она его величала. Думаю, скоро поймет, что крылышки у её ангела облезли, а нимб давно почернел.
А у нас всё будет хорошо. Я справлюсь с огородом, с домом, с детьми. Стану крепче. Уже становлюсь. Не потому что хочу — потому что нельзя быть слабой. Теперь я и мать, и отец. Ничего страшного. Не впервой.
Уже подумываю о разводе. Нет смысла тянуть. Он ушел — не в гости, не в командировку, а из семьи. Его решение. А мы — я и дети — сделаем своё. Начнем с чистого листа. Без него. И шаг за шагом выстроим свою жизнь. Настоящую. Честную. Свободную.
И пусть. Теперь я знаю: если дверь закрывается — это не конец. Это просто другая дверь.
