С самого начала Алевтина знала, какую роль играет в жизни Степана. Не женой, не матерью его детей, не законной спутницей. А просто – его отдушиной. Той, к кому он приходил не за обязанностями, а за тишиной и простым человеческим теплом.
Она ничего не требовала. Ни развода, ни клятв. Лишь немного ласки. Принимала его таким, какой он был: женатым, занятым, но нежным с ней. То продукты привезёт, то в ремонте поможет, то возьмёт за руку и скажет, что любит. И ей этого хватало.
Алевтина не считала себя разрушительницей семейного очага. Она никого не уводила. Это Степан сам выбрал её. Она просто была рядом. Без условий.
Шли годы. Он приезжал исправно. Дарил цветы, иногда вещички детям – не её, разумеется, своим. У Алевтины детей не было. Врачи давно вынесли приговор: бесплодие. Именно из-за этого развалился её единственный брак.
А потом случилось чудо. Настоящее, необъяснимое. Беременность. В тридцать восемь лет. Она плакала от счастья. Родители, узнав, что станут дедушкой и бабушкой, даже не спросили, кто отец. Просто обрадовались и обещали помочь. А Алевтина… была уверена: Степан не бросит. Он же любит её. Говорил об этом сотни раз.
— Разводись, — сказала она ему однажды. — Будем настоящей семьёй.
Он помолчал. Потом ответил:
— Мне нужно время… Не могу вот так сразу.
Алевтина дала ему неделю. Потом ещё. Но Степан стал пропадать. Не отвечал на звонки, исчезал после работы, отмалчивался. И в один день она пришла к его дому. Простояла у подъезда – не могла иначе.
— Ты что здесь делаешь?! — взорвался он, увидев её.
— Жду тебя.
— Ну сколько можно! Я же просил подождать! Ты меня подставляешь, давишь!
Алевтина замолчала. Смотрела на него и не узнавала.
— Значит, не будешь с нами? — тихо спросила.
Он отвернулся. И тогда она сказала:
— Мы никогда не были знакомы. Забудь меня. Забудь нас. Теперь у нас нет “мы”.
Она ушла. Не оглянулась.
Алевтина родила девочку. Красивую, кудрявую, со смехом Степана. Но когда брала её на руки, чувствовала только любовь. Ни страха, ни обиды, ни сожалений. Одно – счастье.
Степан звонил несколько раз. Хотел увидеть дочь. Алевтина отказала.
— Ты сделал выбор, — сказала она. — Не надо теперь напоминать о себе. У неё есть отец. Настоящий.
Она не врала. Через полгода встретила мужчину. Спокойного, немного старше. Он не задавал лишних вопросов, просто полюбил её и малышку. И та сразу назвала его папой. Всё получилось само собой. Будто кто-то свыше решил: теперь всё встанет на свои места.
Прошло два года. Весна. Парк. Степан шёл по аллее, ни о чём не думая. И вдруг увидел её. Алевтину. С мужчиной. И с ребёнком.
Мужчина нёс на руках девочку. Она смеялась, теребила его за ухо. А Алевтина, в лёгком сарафане, с улыбкой смотрела на них и тихо сказала:
— Поцелуй папу, солнышко. Смотри, он устал тебя носить.
Степан замер. Не мог дышать. Не мог двинуться с места. Это была она. Его дочь. Такая же, как в детстве его сыновья – озорная, светловолосая, живая. А рядом – чужой мужчина. И уже не чужая Алевтина.
Она заметила его. Их взгляды встретились. Но она отвела глаза. Будто не знала его. Будто он никогда не был частью её жизни.
И он понял: она сдержала слово. Они и правда никогда не были знакомы.
И уже не будут.
