**Дневник. 12 мая.**
Звонок разбудил меня на рассвете. Голос Егора в трубке звучал сдавленно, будто он далёк от спокойствия:
— Аня… Я… Мне нужно сказать… — Он запнулся, словно подбирал нужные слова. — Я всё переосмыслил… Не могу жениться. Я запутался. Даже не понимаю, что чувствую сейчас.
Я оцепенела. В висках стучало так громко, что почти заглушало его слова.
— Ты шутишь? За неделю до свадьбы?
— Свадьбы не будет, — отрезал он чётко, будто заученно.
— Как?! — вырвалось у меня.
— Мне нужна другая жизнь. Карьера, планы. А ты… Ты достойна большего.
Гудки. Он бросил трубку.
Я сидела неподвижно, потом встала, как во сне, достала из шкафа бутылку водки. Пили прямо из стакана — без закуски, без мыслей.
А потом… закричала так, что, кажется, соседи услышали.
Четыре года. Казалось — навсегда. Знакомство было случайным: я принесла ноутбук в сервис, он чинил. Когда отдавал, попросил номер. Через день позвал в кафе. Я согласилась. И началось.
Через полгода он заявил: хочет уехать в Москву. Говорил, там больше возможностей.
— Поедешь со мной? — спросил тогда, будто не верил в мой ответ.
А я поехала.
Бросила работу, друзей, родных. Потому что верила. Потому что он был для меня всем.
Он уехал первым — «обустроиться». Встретил меня на вокзале — без цветов, без радости в глазах.
— Ты не рад? — прошептала я.
— Просто устал. Дела…
Привёз не в квартиру, а в общагу, в комнату, отгороженную ширмой.
— Ты же говорил, что снял жильё…
— Снимал, — буркнул он. — Деньги кончились. Работу не могу найти.
Я обняла его. Сказала: справимся. И пошла работать. Не по профессии — куда взяли. Убирала, мыла полы, выгуливала собак.
И ему помогла! Уговорила знакомого — Егору дали шанс.
Постепенно встали на ноги. Сняли квартиру. Мечтали.
Но он нигде не задерживался. Его увольняли. Я тащила всё одна. Снова общага, поиски. Я работала. Он «искал себя».
— Ёра, может, хватит? — сорвалось у меня как-то. — Два года мы живём, как цыгане. Дома была жизнь. Тут — борьба. Давай вернёмся.
Он молчал. Потом кивнул. Через месяц мы были дома.
Меня взяли на старую работу — обрадовались. Его устроили по моей просьбе. С испытательным сроком. Прошёл. Ликовал, как ребёнок.
А через две недели предложил: пойдём в ЗАГС?
Я светилась. Готовились. Жила у родителей — до свадьбы вместе не переезжали.
— У нас в семье так не принято, — объясняла я.
— А за границу со мной поехала? — усмехался он.
— Сказала, что к подруге. Не врала.
Он смеялся. Я — строила планы.
Но его затянул новый проект. Две недели — ни звонка, ни смс. И он вдруг осознал: не скучает.
«Я же собирался жениться… — думал он. — А нужно ли мне это? Навсегда?»
Он решился. Позвонил.
После того утра я взяла больничный. Неделю не вставала. Плакала. Не ела.
А потом пришла ярость.
— Запутался? Не понял? — шептала в пустую комнату. — А я? Та, что за ним в Москву рванула? Та, что за двоих пахала? И даже не смог в глаза сказать! По телефону. Трус.
Сначала боль. Потом — отрезвление.
— И слава богу! — твердила себе. — Не я ушла — он сбежал. Его потеря, не моя! Теперь я знаю: себя не предам. Больше никаких жертв. Только вперёд. Только я.
Вышла на улицу. Город цвёл. Весна дышала в лицо. Я шла — и улыбалась.
Да, позже были слёзы. Воспоминания. Но я не звонила. Не умоляла.
— Хватит, — повторяла. — Он был уроком. Спасибо. Я стала крепче. Красивая, умная, всё впереди. Просто иду. Без оглядки.
Через полгода собрала все его подарки, фотки, безделянки. Упаковала. Выбросила.
— Пора разгрести завалы, — сказала маме, улыбаясь.
А Егор?
Говорят, снова в поисках работы.
