Тени заботы: История Светланы и её семьи
Светлана лежала в больничной палате небольшой клиники в Екатеринбурге, её лицо было бледным, но в глазах светилась усталая радость. В дверь заглянула её подруга Лариса, держа в руках пакет с яблоками и грушами.
— Ну ты даёшь, Светка! — воскликнула Лариса, усаживаясь на край кровати. — Как можно было так затягивать? Вдруг бы не успели?
Светлана слабо улыбнулась, её голос едва был слышен.
— Прости, Лора. Всё произошло так неожиданно, я и не думала, что это серьёзно. Слава богу, теперь всё позади. Как же бабушка? Справляется ли Дмитрий с ней? Она ведь в последнее время такая нервная.
— Всё нормально, Света, не переживай, — успокоила Лариса. — Бабушка жива-здорова, накормлена, напоена. Только ворчит, как обычно.
— Спасибо тебе, Ларочка, за помощь! — Светлана сжала руку подруги. — Я тебе обязана.
— Ха, обязана! — рассмеялась Лариса, но в её глазах блеснуло что-то тёплое. — Ты о чём? Я, знаешь, бегу к вам, несу кастрюлю борща, думаю — бедная бабушка голодная сидит. А у вас там… такое!
— Какое «такое»? — Светлана насторожилась, не понимая, в чём дело.
— Да ты представляешь, как мы все переживали? — продолжила Лариса, её голос дрожал. — Ну как можно было так тянуть, Свет? Чуть не дошло до беды!
Светлана, всё ещё слабая после операции, лежала под тонким одеялом и еле заметно улыбалась.
— Прости, Лора, я сама не ожидала. Всё началось внезапно, думала — само пройдёт. Честно, чуть не простилась с жизнью. Но теперь всё позади, скоро выпишут. Дома бабушка, мне тут не разлёживаться. Дмитрий один с ней, а она ведь капризная.
— Всё под контролем, не переживай, — мягко сказала Лариса. — Бабушка в порядке: сыта, умыта, ворчит, но это же её обычное состояние.
— Ларочка, ты золотой человек! — Светлана с благодарностью взглянула на подругу. — Не знаю, как бы мы без тебя справились.
— Да брось ты! — Лариса махнула рукой, но губы её дрогнули в улыбке. — Это не мне спасибо, а твоему Дмитрию. Он у тебя не муж — находка! Я всегда знала, что он хороший, но тут прямо влюбилась в него. Представляешь, бегу я к вам, с кастрюлей, думаю — спасать бабушку надо. А у вас там… вот это да!
— Что «вот это да»? — Светлана нахмурилась, сердце ёкнуло.
— Да вот именно это! — Лариса оживилась. — Захожу, а в квартире пахнет пирогами! Бабушка сидит чистенькая, довольная, будто на троне. Я ещё с порога: «Сейчас руки помою, переодену, накормлю». А Дмитрий мне так спокойно: «Не суетись, Лариса, всё под контролем. Обед готов, бабушку переодел, накормил». Я чуть кастрюлю не выронила!
— Как сам? — Светлана ахнула, глаза округлились.
— Сам, Света, сам! — кивнула Лариса. — Я даже не поверила, спрашиваю: «Как ты её переодел? Она же, кроме тебя, никого к себе не подпускает!» А он так просто: «Мы с бабушкой договорились». Зашла я к ней — чистая, ухоженная, даже улыбается. О тебе, конечно, переживает, плачет. Я её успокоила, сказала, что ты в порядке.
Светлана закрыла глаза, чувствуя, как щёки горят от стыда. Как же неловко перед Дмитрием! Подвела его, оставила одного с бабушкой, а он, оказывается, справился. И ведь даже не обмолвился, когда звонил! Спросила тогда: «Лариса заходила? Обещала помочь». А он лишь ответил: «Заходила, всё хорошо, не волнуйся». Даже бабушка, когда Светлана с ней говорила, ничего не сказала, только плакала и спрашивала, как она себя чувствует.
Светлана с двенадцати лет жила с бабушкой в их старой квартире на окраине Екатеринбурга. Сначала, конечно, с родителями, но те внезапно решили, что их брак — ошибка. Отец после развода уехал за границу, женился там. Деньги присылал исправно, сначала навещал, но потом словно забыл, что дочери нужна не только помощь, но и любовь. О бабушке, у которой осталась Светлана, он тоже не вспоминал. Мать недолго горевала: вышла замуж, родила сыновей, и Светлана как-то отошла на второй план.
Когда родители разъехались, девочке не нашлось места в их новых семьях. Мать с отчимом перебрались в другой город, и Светлана осталась с бабушкой. Та сразу сказала:
— Нравится, не нравится, а жить нам теперь вместе. Договоримся сразу: помогаем друг другу, потому что больше надеяться не на кого. Родители твои разбежались, а нам идти некуда.
Светлане и не хотелось никуда. С бабушкой было спокойно. Та была строгой, но справедливой. Ругалась редко, да и то по делу, называя её полным именем: «Светлана, так не пойдёт!»
Мать вспомнила о дочери, когда её сыновья подросли. Стала звать к себе: «Приезжай, Света, забирай документы, будешь учиться у нас». Светлана тогда заканчивала школу, решала, куда поступать. Обрадовалась, чуть не сорвалась, но бабушка остановила:
— Конечно, Светлана, беги! Но подумай: сколько лет они там живут? Почему только сейчас вспомнили? Может, нянька нужна? Кончай школу, сдавай экзамены, а потом решай.
Светлана послушалась. Мать обиделась, бросила трубку. Когда экзамены были сданы, и девушка собралась ехать, мать холодно ответила: «Поздно, Света. Не приехала, когда звали, теперь не надо».
Светлана осталась. Поступила в университет, получила диплом, нашла работу. Там познакомилась с Дмитрием, и вскоре они поженились. Не потому, что «так вышло», а потому, что она поняла — это её человек. Свадьба была скромной, но платье — шикарным. Родители приехали, даже казались счастливыми.
Жили они меньше года. Сняли квартиру, чтобы не стеснять бабушку, хотя та ворчала: «Да вы мне не мешаете!» Но гордиласьКогда Светлана вернулась домой, бабушка, глядя на неё, тихо сказала: «Хорошего мужа ты себе выбрала, внучка, раз со мной, старой, так возится — значит, и тебя в беде не бросит».
