**Расколотое сердце бабушки: Драма семьи Людмилы**
Людмила стояла у плиты в их уютной квартире в Перми, переворачивая котлеты, когда дверь с шумом распахнулась, и в прихожую вбежали её дочери, вернувшиеся от бабушки.
— Ну что, мои ласточки, как побыли у бабушки? — Людмила вытерла ладони об фартук и устремилась к ним с улыбкой.
— Бабушка нас не любит! — в один голос выпалили Варя и Даша, и в их голосах дрожала обида.
— Что? Почему вы так решили? — Людмила замерла, чувствуя, как сердце сжалось от тревоги.
— Бабушка сегодня… — начали девочки, переглянувшись.
— Что случилось? — голос Людмилы стал резче, а в груди поселился холод.
Варя и Даша, с трудом сдерживая слёзы, рассказали всё. Людмила слушала, и с каждым словом её лицо каменело.
— Бабушка нас не любит! — повторили девочки, только переступив порог.
— С чего вы взяли? — Сергей, отец девочек, отложил газету, нахмурившись. Людмила посмотрела на мужа, ожидая объяснений.
— Она Грише и Таньке всё самое вкусное отдавала! — начала Варя, теребя край кофты. — А нам — ничего. Им разрешала носиться по дому, а нам велела сидеть смирно. И когда они уезжали, бабушка им карманы конфетами набила, каждому шоколадку сунула, обняла и до трамвая проводила. А нас… — тут Даша всхлипнула, — просто за дверь выставила!
Людмила почувствовала, как кровь отливает от лица. Она давно замечала, что свекровь, Надежда Михайловна, души не чает в детях её дочери Ольги, а не в их дочках. Но чтобы так откровенно? Это было слишком. Отношения со свекровью у Людмилы были ровными — без ссор, но и без тепла. Всё изменилось, когда у Ольги с мужем родились Гриша и Таня. Тогда Надежда Михайловна показала себя во всей красе.
По телефону она могла часами расписывать, какие у её Оленьки чудесные дети:
— Умницы, всё от мамы переняли, просто ангелы! — восторгалась бабушка.
Людмила надеялась, что их дочкам тоже достанется хоть капля этой любви. Но когда через пару лет родились Варя и Даша, Надежда Михайловна встретила новость холодно:
— Две сразу? Ну, вы даёте! У меня сил не хватит за ними смотреть.
— Да никто и не просит, — удивился Сергей. — Сами справимся.
— Ещё бы! — фыркнула свекровь. — Ольге бы лучше помочь. У неё погодки, ей тяжело!
— А наши разве не дети? — не выдержала Людмила. — Вы же сами говорили, что у Ольги дети спокойные, без проблем.
Надежда Михайловна злобно посмотрела на невестку и процедила:
— Брат должен сестре помогать. Он ей родной, не то что ты.
После этого Людмила и Сергей поняли: ждать поддержки от свекрови не стоит. Двойняшки требовали много времени, но выручала мать Людмилы. Она приезжала через весь город, помогала, не жалуясь. А Надежда Михайловна видела только Ольгу и её семью. О Грише и Тане она готова была говорить часами, а про дочек Сергея отмахивалась:
— Да нормальные, растут…
Людмила с мужем жили далеко от свекрови, в гости ездили редко. С Ольгой она старалась не встречаться: четверо детей в одной квартире — это суматоха. Если малыши начинали играть, свекровь хваталась за голову, жалуясь на давление. Сергей и Людмила тут же собирались домой, уводя дочек. Ольга с детьми оставалась.
Когда они всё же приезжали, начинались придирки: то Варя с Дашей съели конфеты, то что-то пролили, то шумят. И снова — давление, тяжёлая голова и просьба уйти. При этом свекровь не уставала хвалить детей Ольги:
— Вот какие внуки у моей дочки! Тихие, послушные, ласковые. Всё «бабушка, бабушка»!
Грише и Тане она покупала одежду чуть ли не каждую неделю, баловала сладостями, игрушками. А Варе с Дашей дарила подарки только по праздникам — и то без души.
Первыми несправедливость заметили знакомые. На вопрос, почему Надежда Михайловна так выделяет детей дочери, она гордо ответила:
— Это мои родные!
— А Серёжины дочки?
— Откуда мне знать, чьи они? На сына записаны, вот и всё.
Эти слова, как яд, дошли до Сергея и Людмилы через доброжелателей. Сергей впервые вспылил и поехал к матери на серьёзный разговор. После этого свекровь притихла, но ненадолго.
Ольга с детьми жила рядом, часто бывала у свекрови. Сергей возил дочек реже, но девочки любили играть с двоюродными. Поначалу. Но вскоре даже Гриша и Таня заметили, что бабушка к ним относится иначе. Все шалости они стали сваливать на Варю и Дашу, а бабушка охотно верила любимчикам.
Последней каплей стала история, которую рассказали девочки. Надежда Михайловна осыпала Гришу и Таню конфетами, дала каждому шоколадку, обняла и проводила до трамвая прямо под окнами. А Варю с Дашей просто выставила за дверь, заявив, что у неё «голова болит». Их автобус останавливался далеко, в десяти минутах ходьбы через пустырь.
— Вы шли одни?! — ахнула Людмила, холодея от ужаса.
— Ага, — кивнула Варя, шмыгнув носом.
— Там же бродячие собаки… Мы боялись, — добавила Даша, глаза её блестели от слёз. — Больше к бабушке не поедем!
Людмила и Сергей переглянулись. Решение девочек они поддержали, но Сергей всё же набрал номер матери:
— Мама, тебе так плохо было?
— С чего ты взял? — удивилась Надежда Михайловна.
— Тогда почему отпустила девочек одних? Знала же, где их остановка! Мог— Потому что они уже большие и должны учиться самостоятельности, в отличие от избалованных детей Ольги, — холодно ответила Надежда Михайловна, после чего раздались гудки оборванного звонка.
