**Дневник. Разбитое зеркало материнства**
Сегодня снова не смогла сдержаться. В маленькой кофейне у метро «Курская» выплеснула душу подруге. Горло сдавило, когда говорила о Светлане, золовке Сергея. Этой… актрисе, играющей идеальную мать в соцсетях.
— Четыре года! — шипела я, сжимая чашку до хруста в пальцах. — Четыре года Катюша ждёт её из Берлина, а та лишь посты да подарки шлёт. Будто рублями можно залатать дыру в детской душе.
Катя, племянница Серёжи, в четырнадцать уже с потухшим взглядом. Моя свекровь, Анна Петровна, в свои семьдесят еле таскается за ней по поликлиникам и родительским собраниям.
— Знаешь, что самое циничное? — добавила я, глядя на дождь за окном. — Светка с тем немцем в шикарной квартире обжились, фоточки в «Инстаграме» — люкс, рестораны. А тут… Старики на пенсию Кате кроссовки клеят, а «мама» присылает тысячу евро раз в полгода.
Мы со Светланой — ровесницы. У меня — двое своих, ипотека в Химках, вечный недосып. Но хоть дети знают, что мать рядом. А её дочь…
После смерти первого мужа (авария на Ленинском проспекте) родители ей все позволили. Сидели с Катей, в долгах тонули, лишь бы «доченька не перетруждалась». А потом — бац! — познакомилась с этим Карлом, бросила всё и укатила «на временную работу». Временная затянулась на девять лет.
— «В Европе не принято детей таскать за собой!» — передразнила я её оправдания. — Ага, только кольца Prada на фото выкладывать — принято!
Катя первые пять лет верила. Потом перестала. Теперь лишь морщится, когда Светлана раз в год прилетает «на недельку»: обнимашки, селфи с хештегом #материнскоесчастье, и… снова прощальный поцелуй в аэропорту Шереметьево.
В прошлом месяце, после её отъезда, застала Катю в слезах. Сидит, в подаренный телефон тычет — ни одного маминого сообщения. А Светке хоть бы что! Выставила в сторис их фото с подписью «Родная кровь» и — в спа-салон.
Писала ей, кричала в голосовом: «Ты же уродуешь девочку!» В ответ — холодное: «Не твоё дело, Оленька».
Не моё?! Кто тогда Анне Петровне гипертонию снимает, когда та с Катей до трёх ночи уроки делает? Кто влезает в кредиты, потому что «евро-подарков» на жизнь не хватает?
Свекровь, конечно, шепчет: «Доченька не приспособлена к трудностям». Да ей и не надо! У неё — карьера, блёстки, лайки. А у Кати — пустота в телефоне да мои потрёпанные объятия вместо материнских.
Дождь стучит в окно. Завтра опять вести Катю к репетитору (оплатили со Сережей). Светлана же, наверное, пьёт коктейль на террасе с видом на Рейхстаг. И пишет в блоге: «Материнство — главное счастье».
Лживая маска. И разбитые осколки — в наших руках.
