«Готовься, мать с братом едут делить наследство»: Ты лишила брата всего, у тебя нет стыда
Я отказалась от своей доли в пользу отца, но в итоге получила в дар всю его квартиру. Его слова до сих пор звучат у меня в голове, как навязчивый напев: «Позже всё поймёшь. Главное — не верь им, они соврут». Тогда я не могла понять, о ком он, но теперь картина прояснилась.
Меня зовут Алевтина. У меня есть тётя Зоя, младшая сестра матери. Они с мамой не общались — ходили слухи, будто Зоя забрала себе всё бабушкино наследство. Я знала, что у меня есть двоюродные брат и сестра — Владимир и Ольга. В детстве мы играли вместе, но потом связь прервалась. Недавно Ольга нашла меня в соцсетях и наговорила такого, что у меня волосы встали дыбом.
Последние годы моя жизнь была чёрной полосой. Три года назад умерла мать. Отец дождался, пока я закончу университет в Екатеринбурге, и вскоре последовал за ней. Они так любили друг друга — отец всю жизнь носил маму на руках, осыпал подарками, дарил букеты пионов. Думаю, он так и не смог смириться с её уходом.
После смерти матери отец унаследовал половину нашей квартиры. Я отказалась от своей доли в его пользу, а он, к моему удивлению, переписал на меня всю жилплощадь. «Позже всё поймёшь, — пробормотал он тогда. — Не верь им, они соврут». Я пыталась выяснить, кто эти «они» и о какой лжи речь, но отец лишь покачал головой и замолчал.
Полгода спустя после его похорон мне написала Ольга. Она напомнила, что является дочерью тёти Зои, и сообщила, что скоро будет проездом в Екатеринбурге. «Надо встретиться и серьёзно поговорить, — написала она. — У меня важные новости». Я не стала отказывать, дала ей номер и адрес, попросив предупредить заранее.
Ольга приехала через неделю. Я встретила её на вокзале — она выглядела взвинченной. Привела её в квартиру, и она, осмотревшись, выдала: «Хорошая у тебя хата. Жаль, скоро придётся освобождать». Мы прошли на кухню, и там она выложила козырную карту: Владимир — мой единокровный брат. Она не знала деталей, но, по её словам, именно поэтому бабушка оставила всё имущество Зое, а не разделила между сёстрами.
Ольга рассказала, что мой отец сначала крутил роман с Зоей, а когда та забеременела Владимиром, бросил её и женился на моей матери. «Мать с Володей скоро приедут сюда делить наследство, — предупредила она. — Готовься».
Я остолбенела. Владимир ничего не получит — квартира оформлена на меня, сбережения отца хранились дома (он не доверял банкам), а машину я купила сама. Всё, что было у отца, теперь моё. История про брата казалась дикой — отец слишком боготворил мать, чтобы так поступить. Но в жизни бывает всякое.
«Спасибо, что предупредила, Ольга, — сказала я. — Пусть приезжают, если хотят».
Я постелила ей на ночь и легла спать. Сон у меня чуткий, и ночью я проснулась от шороха. Открыв глаза, увидела Ольгу: она копошилась в моём комоде, подсвечивая экраном телефона.
«Что-то ищешь?» — спросила я.
Ольга вздрогнула, телефон выскользнул у неё из рук и разбился о пол.
«Я… это… ничего, — залепетала она.
«Ольга, иди спать. А утром — вали отсюда. Не нужны мне гости, которые шастают по моим вещам».
Утром её уже не было. Дверь квартиры осталась приоткрытой. Я проверила всё — вроде ничего не пропало.
Через пару дней позвонила тётя Зоя. Судя по голосу, была пьяна в стельку.
«Ты уговорила отца переписать квартиру на себя, да? — орала она. — Оставила брата без гроша, бессовестная! Он женился, живёт в съёмной халупе, и всё из-за твоей матери! Если бы не она, твой отец женился бы на мне. Она всё испортила!»
Я не стала слушать и бросила трубку. Больше она не звонила. Но Ольга продолжала названивать, требуя купить ей новый телефон взамен разбитого — мол, это я виновата.
Зоя с Владимиром так и не приехали. Видимо, Ольга рассказала им, что квартира моя, и ничего не поделаешь. После общения с этим «семейством» я поняла, почему мама сторонилась их. Такие родственники хуже волков…
