**Дневник.**
Моя сестра Ольга считает, что я виновата в том, что её муж ушёл. Нет, он не из-за меня, но она уверена: если бы я не влезла в их жизнь, они бы жили как в сказке. Конечно, им было удобно жить в нашей совместной трёшке в Екатеринбурге, пока я ютилась в съёмной квартире и платила чужим дядям. Но я не собиралась отказываться от своего законного права.
Квартиру мы с Ольгой унаследовали от родителей. Они ушли, когда мы были уже взрослыми: мне 23, ей — 21. Я тогда училась в Питере и осталась там после института, а Ольга осталась в родном городе, будто корни пустила.
Семь лет я прожила в Северной столице, но устала от вечной спешки и решила вернуться. Работа у меня удалённая, так что проблем не предвиделось. Но Ольга умудрилась меня огорошить. Мы никогда не были близки, даже после похорон. Каждая горевала по-своему, звонились редко, разговоры — пустые. Но факт, что она вышла замуж, вообще выбил меня из колеи. Ни слова, ни приглашения на свадьбу. Будто я ей чужая.
Мой приезд в Екатеринбург и возвращение в нашу квартиру вызвали у Ольги и её мужа Дмитрия бурю негодования. Они надеялись, что я передумаю, и даже не освободили мне комнату, хотя я предупредила за месяц. Приехала поздно, и перестановку оставили на утро.
Так началась на жизнь втроём. Они давали понять, что я лишняя, но мне было плевать. Квартира ведь и моя. Я вела себя тихо: музон не включала, гостей не звала, из комнаты почти не выходила. Но терпеть их оказалось невозможно.
Ольга не убиралась вообще, а Дмитрий был ещё хуже. После него ванная выглядела как после затопления: грязные носки на полу, разводы по зеркалу, мокрое полотенце — иногда моё! — валялось на стиральной машине. Он таскал мою еду. Мы с сестрой по-разному закупались: она брала много, но дешёвое, я — мало, но хорошее. Дмитрий мог спокойно умять мой творог, а когда я возмущалась, кривился: «Что, жалко?»
Кухня после готовки Ольги напоминала поле боя: плита в подтёках, фартук в пятнах, иногда приходилось мыть даже пол. Грязная посуда стояла днями, пока я, злясь на пустые шкафы, не бралась за неё сама. Похоже, они именно на это и рассчитывали.
Я быстро устала от этого цирка и предложила составить график уборки. Но Ольга лишь фыркнула:
«Если тебе мешает грязь — убирай сама. Ты и так за собой прибираешься. У тебя времени куча, а мы с работы падаем.»
«Я тоже работаю, просто из дома.»
«Ну и что? Всё равно свободного больше.»
Тогда я забрала всю чистую посуду в комнату, купила мини-холодильник и поставила замок на дверь. Выходила только по необходимости — чтоб не лазили по моим вещам.
«Ой, барышня, не забудь свою посуду подписать, а то оставишь на кухне!» — язвила Ольга. — «Дима, может, и нам замок поставить? Мало ли кто тут шляется.»
Скандалы стали ежедневными. Меня бесило, что они даже не пытаются договориться. Я вернулась в свой дом, а не к ним в гости набилась! У меня такие же права, а у Дмитрия — вообще никаких. Но я избегала конфликтов.
После очередного скандала из-за ванной я начала собирать вещи. Через два дня съехала.
«С глаз долой — из сердца вон,» — бросила Ольга.
Она ещё не знала, что я решила продать свою долю. Через две недели я отправила ей письмо с предложением выкупить мою часть, предупредив, что иначе найду других покупателей. Ольга взорвалась в трубке:
«Ты вообще в себе? Квартиру продавать?!»
«Потому что вы с мужем сделали мою жизнь адом. Продам долу, возьму ипотеку, а ты делай что хочешь.»
«Чужим?! Да ты хочешь нас добить!»
«Можем продать всю квартиру, получим больше. Обе возьмём ипотеку и разъедемся.»
Ольга орала, что им не потянуть кредит, и зачем я лезу в их жизнь. Я устала объяснять, что не могу с ними жить. Ей хотелось оставить себе всю квартиру, а мне — ютиться где-то? Не дождётся.
Дала ей неделю на раздумья, предупредив, что после начну искать покупателей. Через два дня Ольга позвонила и сообщила, что беременна. Я поздравила и спросила, что решила с квартирой.
«Ты что, не понимаешь? У меня будет ребёнок! Какая ипотека? Да и с чужими жить нельзя!»
Я рассмеялась. Предложение продать квартиру остаётся в силе, ответила я.
Ещё через пару дней Ольга позвонила в истерике. Оказалось, Дмитрий, узнав про возможную ипотеку, заявил, что не готов к такому, собрал вещи и свалил к матери. А беременность? Ольга соврала, чтоб меня разжалобить.
Теперь Дмитрий подаёт на развод, а Ольга рыдает, что я разрушила её семью. Мол, пока я не вернулась, жили как сыр в масле. Я не чувствую вины. Они сами превратили мою жизнь в кошмар. Я удалила её номер — теперь всем займётся юрист. Сестра мне больше не сестра.
